Утоли мою месть, пуля

Навстречу ему бежал кто-то весь в черном, голову опустил, лица не видно. Получил хороший пинок в живот, а затем в висок, рухнул на пол и больше не двигался. Второй через пару секунд лег рядом, не успев ничего сообразить или крикнуть. Через распахнутую створку дым вползал в конюшню, Илья успел разглядеть, что помещение небольшое, всего на два денника, один пустой, а во втором, дальнем от хода, беснуется здоровенный вороной жеребец. Именно беснуется, не хуже той тетки-кликуши, ржет так, что уши закладывает, уши прижаты к изящной породистой башке, белки глаз красные, с губ летит пена. Норд Стрим встал на дыбы, врезался макушкой в потолок и грохнул копытами об пол, крутанулся и от души врезал задними ногами по стенке денника. Из нее полетели щепки, доски дрогнули, но устояли, впрочем, до следующего удара. Вороной озверел до беспамятства, с ржанием бился о стены и дверцу денника, а трое, по виду – из обслуги, бестолково топтались напротив, то и дело оглядывались в сторону прохода.

Позади грохнуло так, что на пол конюшни посыпались стекла из узких окошек под потолком. Огонь наконец добрался до бензобака, Илья почувствовал, что стало жарко. «Добавим немного!» Он поджег на ходу и швырнул перед собой еще одну дымовуху, ринулся вперед. И первым делом отправил в нокаут бежавшего ему навстречу невысокого, очень худого и жилистого мужика. Тот сполз по стенке, завалился на бок и не шевелился, Илья проскочил мимо пустого денника, рванул за шкирку и приложил лбом о перегородку второго, заметившего неладное и попытавшегося открыть рот. Впрочем, конюшню уже заволокло дымом, от ржания и грохота Илья ничего не слышал, просто устранил возможную помеху, чисто на всякий случай, для собственного успокоения.

И бросился к третьему, а тот уже открыл дверцу денника и, закрывая лицо какой-то тряпкой, тянулся к ремням недоуздка на морде озверевшего фаворита – того самого, с картинки. Черная морда с широкой белой проточиной, небольшая бирка в правом ухе – он, точно. Жеребец приподнялся на дыбки, ударил передними ногами и угодил подкованными копытами человеку в лоб. Того мотнуло, он повернул голову, и Илья успел перехватить его взгляд – тусклый, затухающий, уже бессмысленный, как у младенца или глубокого, слишком долго прожившего на свете старика. Толкнул его в спину, человек свалился под ноги Норд Стриму, и тонкие – над бабками пальцами можно перехватить – ноги жеребца прошлись по спине лежащего, его голова мотнулась, на опилки брызнуло что-то темное и густое.

– Иди сюда! Иди сюда, тварь! – Илье удалось увернуться от следующего удара, он вытащил из-за ремня джинсов шокер, выбросил руку вперед, но промахнулся. Норд Стрим повернулся боком, угрожающе заржал, стены конюшни мотнуло от нового взрыва. Бензобак фургона вмещал больше топлива, и рвануло посолиднее, так, что на голову Илье с потолка посыпался мелкий мусор. Жеребец присел на задние ноги, мгновенно развернулся в тесном деннике и прыгнул через неподвижно лежащее на опилках тело к двери. Илья шарахнулся вбок, пропустил вороного перед собой и ударил его шокером в левую часть груди. Повторил, для верности добавил еще раз и выключил шокер, бросил его на пол.

Сначала подогнулись передние ноги жеребца, его голова поехала вниз, и он ткнулся мордой в опилки, Илья даже слышал, как звякнули кольца на дорогом мягком оголовье. Прошло секунды две, не больше, когда жеребец рухнул на пол и завалился на бок, подминая под себя и шокер, и человека с разбитой копытами головой. Илья бросился к выходу, промчался через дым, споткнулся о неподвижное тело охранника в черном и вылетел из конюшни. Здесь все обстояло прекрасно – полыхали обе машины, в густых черных клубах дыма он незамеченным проскочил вдоль закопченной стены, завернул за угол и бросился к воротам на выезде с круга ипподрома. Проскочил мимо кучи песка и рванул то ли к гаражам, то ли к подсобкам – неважно, что это было на самом деле, главное, что стояли они почти вплотную друг к другу, и было их тут полно. По узким извилистым переходам Илья бежал минуты три, остановился, скинул провонявшую дымом футболку и куртку, кое-как привел в порядок штаны и ботинки. Вытащил из рюкзака заранее припасенную новую одежку, переоделся и в люди, к проходной, где проворонил террориста бдительный пенс, вышел не торопясь, даже лениво, нога за ногу, не глядя по сторонам.

– Быстро вы, – встретил его дед.

– Устал что-то, – поделился с ним Илья. – Теперь завтра приду, в это же время.