Утонуть в крови: вся трилогия о Батыевом нашествии

Сулирад и Терех свернули с оленьей тропы и, проваливаясь в глубокий снег, приблизились к двум обнявшимся молодым женщинам, чьи неживые тела и лица были белее мрамора. На вид одной из покойниц было около двадцати пяти лет, другой было не более четырнадцати. Та, что постарше, была одета в некое подобие рваной шерстяной накидки, на ногах у нее были старые кожаные чеботы. Ее светлые волнистые волосы были распущены по плечам и покрылись инеем. Юная девушка имела на себе лишь дырявый халат без рукавов, на ногах у нее были обмотки из тряпок. Ее длинная русая коса была усыпана мельчайшей белой изморозью, как и ее изогнутые ресницы. Глаза у обеих были закрыты.

— Замерзли насмерть, бедняжки, — горестно заметил Сулирад. — Похоже, они сбежали от нехристей.

У Тереха вдруг защемило сердце: он узнал родимое пятно на руке у женщины с распущенными волосами. Склонившись над заледенелой женской фигурой, Терех убрал длинные пряди с ее окаменевшего на морозе лица. В следующий миг слезы покатились из его глаз.

— Здравствуй, Лика! — прошептал Терех. — Вот мы и свиделись.

Вслед за Терехом зарыдал и Сулирад, также опознавший свою падчерицу Чтираду, навеки уснувшую в объятиях лютого холода.

Оставшиеся на тропе Беляна и Велижана недоумевающе переглядывались, ибо не могли взять в толк, почему Терех и Сулирад так горюют над этими замерзшими в зимнем лесу девицами.

Глава вторая

Битва на реке Трубеж

Весть о взятии татарами града Владимира принесли в Переяславль-Залесский люди из отряда боярина Миловата, которых он сумел вывести под покровом ночи из столичной цитадели. Преодолев за пять суток около восьмидесяти верст по руслам замерзших рек и лесным дорогам, отряд Миловата увеличился до тысячи человек, поскольку к нему примкнули группы беженцев из Юрьева-Польского и из деревень, разбросанных вдоль берегов реки Колокши. Двигаться столь быстро с женщинами и детьми отряду Миловата удалось благодаря лошадям, которых боярин Миловат забирал у окрестного населения где только мог, часто применяя силу.

В Юрьеве-Польском воины Миловата отняли лошадей у тамошних купцов и ростовщиков, которые собрались уезжать со всем своим добром кто в Тверь, кто в Торопец. Причем ратники Миловата просто выпрягли лошадей из возков и увели их за собой, не обращая внимания на возмущенные крики торговцев и их жен.

Войска в Переяславле-Залесском было мало, так как здешняя дружина и пеший полк еще прошлым летом ушли в Южную Русь на войну с Михаилом Черниговским. Потому-то княжич Ярополк, которому князь Георгий поручил оборонять Переяславль от татар, очень обрадовался прибытию отряда Миловата, в котором было две сотни ратников. Среди воинов Миловата немало было раненых, однако никто из них не желал отсиживаться в стороне. Наоборот, все они жаждали отомстить мунгалам за их зверства при взятии Владимира.

Ярослав Всеволодович, уходя с войском к Киеву, оставил Переяславль и свою семью на попечение боярина Судислава. Княгиня Ростислава Мстиславна, жена князя Ярослава, была беременна, поэтому Судислав отправил ее в Новгород, где сидел князем шестнадцатилетний сын Ярослава Всеволодовича — Александр. Туда же Судислав собрался спровадить и двадцатилетнего Бориса, внебрачного сына Ярослава.

По этому поводу между Судиславом и Анной Глебовной, матерью княжича Ярополка, произошел довольно резкий разговор.

— Ты почто распоряжаешься в княжеском тереме, как у себя дома? — накинулась на Судислава Анна Глебовна, когда тот без стука вломился в ее покои. — Иль неведомо тебе, что отныне мой сын тут хозяин?

— Не гневайся, княгиня, — промолвил Судислав, суетливо озираясь вокруг. — Вот, собираю княжича Бориса в дорогу, так кручусь как белка в колесе. Борис-то наш немного с придурью в головушке, — Судислав с кривой усмешкой постучал пальцем у своего виска. — Вместо одежды, мехов и злата-серебра он все свои книги с собой взять хочет. Сам же пораскидал их по всему терему, а я теперь мучаюсь, ищу это барахло, гори оно ярким пламенем!

— Нету здесь Борисовых книг, — сказала Анна Глебовна, набрасывая платок на голову, чтобы прикрыть свои неприбранные волосы. — Тут лишь мой молитвенник, который я с собой привезла.

Анна Глебовна взяла со стола небольшую книгу в кожаном переплете с медными уголками и показала ее воеводе.

Бросив на молитвенник беглый взгляд, Судислав озабоченно вздохнул, утерев ладонью потную испарину со своего лба. Воевода был невысок ростом и дороден телом, при желании он мог бы открывать двери не руками, а своим большим животом.

— Ладно, княгиня, — проговорил Судислав, отступая к дверям, — буду искать Борискины книжонки в других светлицах. Вот наказанье-то мне выпало!

— Погодь-ка, боярин, — быстро вымолвила Анна Глебовна, загораживая путь Судиславу. — Куда это собрался ехать княжич Борис? А кто будет защищать Переяславль от мунгалов? Мой сын, что ли?

— Твоему Ярополку это поручено князем Георгием, значит, ему и оборонять Переяславль от нехристей, — пожал плечами Судислав. — У Ярополка и дружина есть. И сам он молодец хоть куда, не чета рохле Борису!