Увечный бог. Том 2

– Нижние боги, Гес, сядь, пока не грохнулся и не свернул тощую шею! – Ураган повернулся к Калит. – Останови их, девочка, всех, кроме Саг’Чурока, – охотник К’елль пойдет с нами, мы проверим, что там и как.

Женщина кивнула.

Громадная армия к’чейн че’маллей остановилась, а Геслер, махнув рукой, повел за собой Урагана и Саг’Чурока легким галопом.

Таинственная армия неподвижно стояла на лесистом холме, на краю заброшенной деревни. Геслер пытался разглядеть обычный блеск доспехов и оружия, но ничего не видел.

– А может, вовсе и не армия, – пробормотал он, когда Ураган подъехал ближе. – Может, и беженцы.

– Глаза тебя подводят, Гес.

– Ты о чем?

– Старичок, ты слепой, как Худова задница. Это же т’лан имассы!

Ох, дерьмо.

– И кто позвал сюда древних ублюдков? – Он взглянул на Урагана. – Ты, что ли, о Носитель Гребаных Кремневых Мечей?

– Я тут ни при чем, Геслер, клянусь!

– Ясно. Заигрывал с ними на кораблях – и вот на тебе! Ты никогда не мог удержаться, чтобы не влезть в чужие дела, Ураган. Душа застряла в небесах… ну так давай, я исправлю!

– Да это не они, Геслер. Не может быть. Тот долг уже оплачен. Еще в Малазе – ты же был там! И я вернул меч!

Саг’Чурок внезапно звякнул массивными клинками; Геслер с Ураганом обернулись.

Геслер хмыкнул.

– Кажется, он говорит, чтобы мы заткнулись, Ураган.

Они быстро приближались к холму с серой молчаливой массой немертвых воинов. Этот холм – кладбище. Ну так где еще им собираться? Геслер увидел, что один из воинов спускается по бугорчатому склону, таща каменный меч, как ребенок – большую ветку.

– Вон тот, – сказал Геслер, – хочет с нами поговорить.

– Всяко лучше, чем возникнуть у нас из-под ног и порубить на куски.

– Да уж, гораздо лучше. Что думаешь, Ураган? У нас появились неожиданные союзники?

– Если так, то ассейлов можно пожалеть.

Геслер сплюнул.

– Не время для жалости. Саг’Чурок, не делай никаких глупостей типа атаковать, ясно?

Они замедлились шагах в тридцати от т’лан имасса. В пятнадцати шагах охотник К’елль остановился и вонзил острия клинков в землю. Геслер и Ураган двинулись дальше и остановились в пяти шагах от немертвого воина.

Геслер спросил:

– Какой клан?

На мгновение показалось, что т’лан имасс не собирается отвечать, но затем тяжелым, скрипучим голосом он произнес:

– Логросовы, малазанец. Я Онос Т’лэнн.

– Онос… – начал Геслер, но потом захлопнул рот.

Ураган тихо выругался.

– Быть не может. Первый Меч? И сколько приятелей давно почившего крысиномордого императора в этом завязаны?

С холма спускались, медленно и неуклюже, другие т’лан имассы, как будто лавина камней; Геслер почувствовал какую-то неправильность, что-то… жуткое. Да что тут творится?

Онос Т’лэнн заговорил:

– Логросы изгнали меня – и напрасно, малазанец. Я преклонил колени перед смертным человеком на Троне Костей и больше никому служить не буду. Этого Олар Этил не поняла. Снова связанный с Ритуалом Теллана, я вернулся в тень Императора.

Геслер почувствовал дурноту. Он только догадывался о смысле сказанного, но чувствовал, что сердце вот-вот разорвется.

– Он послал тебя, Первый Меч?

– Я приглашен на собственную смерть, малазанец. Какой она будет – еще предстоит решить. Если бы сидящий на троне мог заглянуть в мою душу, понял бы, что я сломлен.

– Сломлен, говоришь? – прервал его Ураган. – А вот это интересно, Онос Т’лэнн.

Древний воин склонил голову набок.

– Я не понимаю, о чем ты.

Ураган показал на север.

– Видишь этот каменный шпиль, Первый Меч? На самой его вершине есть еще кое-что – такое же разбитое, как и ты. Его охраняют форкрул ассейлы… но мы собираемся забрать его у них. Ты сказал, что пришел сюда по приказу Келланведа – и мы должны знать, Первый Меч: ты пришел сражаться? И если да, то против нас или с нами?

– Вы малазанцы.

– А армия за нашей спиной – нет.

Онос Т’лэнн помолчал и сказал:

– К’чейн че’малли время от времени охотились на нас.

– Как и вы охотились на бхедеринов, на лосей, на кого угодно. Что из того?

– Когда мы были смертными, у нас были основания бояться их.

– А лось убежит, завидев вас. Но вы же больше не смертные, так ведь?

– Малазанец, я пришел сюда, желая войны. И только сейчас понимаю, что все время шел в тени – с того мгновения, как поднялся из пыли у Крепи. Я думал, что меня забыли. И каждый раз, как отыскивался новый путь, эта тень следовала за мной. Она находила меня, как и должна. Я Первый Меч т’лан имассов, и от этого не скрыться.

Геслер откашлялся, сморгнул воду с ресниц.

– Первый Меч, правильно ли я понимаю? Ты отдаешь себя под наше командование просто потому, что мы пришли из Малазанской империи? Прежде чем отвечать, пойми: Келланвед давно мертв, а империя давно объявила нас вне закона. Мы здесь не ради какого-то трона и не по воле того, кто на нем восседает.

– Тогда скажи, человек, почему вы здесь?

Гелер оглядел сотни т’лан имассов на склоне холма, выплескивающихся на улочки и проулки деревни. На него глядели безжизненные лица, и взгляд их был сокрушающе тяжел. Нижние боги.