Увековечено костями

Броуди окинул взглядом пустую вершину, расстроенно качая головой.

– Куда девалась машина? Она должна быть где-то поблизости.

Я сам всматривался в даль открытого ветрам утеса.

– Помните, когда вы спросили Мэри, откуда у нее пальто? Что именно она ответила?

Детектив озадачился.

– Дал какой-то человек. А что?

Я махнул на вертикальный камень в пятидесяти метрах от нас.

– Вы как-то говорили, что Бодах Руна означает старик Руны, то есть старый человек. Может, она его имела в виду? У Мэри есть фонарик. Она могла подняться по ступеням, как мы.

Броуди уставился на камень, обдумывая мое предположение.

– Пойдем посмотрим.

На расстоянии полукилометра показался полицейский «рейнджровер». Местами дорога уходила вниз, но Бодах Руна не терялся из виду. Фрейзер увидит, куда мы направляемся, и поедет навстречу.

Броуди быстро шагал по неровной земле. Я дрожал от дождя и холода, в плече снова проступила боль, было сложно за ним поспевать. Между нами и камнем осталось одно возвышение. Одолев его, я заметил в углублении некий объект. Вырисовалась крыша машины.

Старый «мини» Мэгги.

Он был брошен прямо у камня. Пара овечек прятались за ним от ветра, придавая машине совсем бесхозный вид. Они метнулись прочь, когда Броуди начал спускаться по травянистому склону. Со стороны заросшей тропы послышался гул мотора, и вскоре появился подпрыгивающий «рейнджровер».

Фрейзер остановился и вылез из машины.

– Это ее?

– Да, – подтвердил Броуди.

Обе дверцы болтались открытые. Передние сиденья промокли от дождя, и не только. Разводы и пятна крови покрывали приборную панель и лобовое стекло, будто тут взмахнул кистью сумасшедший художник.

– Боже! – ахнул Фрейзер.

Мы подошли ближе, но не вплотную, чтобы не натоптать вокруг. Броуди заглянул внутрь через открытую дверцу со стороны водителя.

– Похоже, на Мэгги напали прямо за рулем, и она ухитрилась выбраться из машины через пассажирское сиденье. Думаешь, в ход пошел нож или топор?

Казалось невыносимо ужасным обсуждать, каким оружием убили Мэгги, когда всего прошлым вечером я сидел рядом с ней в этой же машине. Сентиментальностью делу не поможешь.

– Скорей всего ножом. Чтобы размахнуться топором, недостаточно места. Да и в салоне остались бы зарубки.

Я осмотрелся. Ночью, вне зоны света от фар, здесь был мрак. Достаточно темно, чтобы Мэри Тейт смогла наблюдать незамеченной. И слушать.

Представляю, сколько тут было звуков.

Фрейзер заглянул за машину.

– Здесь есть еще одни следы от шин. Не похоже на «мини».

Броуди раздраженно цокнул языком. Наверное, подумал, что или дождь, или овцы разобьют все в грязь до приезда следственной команды, и будет поздно сличать отпечатки. Ничего не поделаешь.

– Она сказала бабушке, что едет на встречу. Похоже, сюда. Видимо, Мэри уже находилась наверху и достаточно близко, чтоб услышать шум. – Он нахмурился, глядя на машину. – Все равно не могу понять, каким образом к ней попало пальто. На нем ни пятнышка крови, а Мэгги не могла быть без верхней одежды в такую холодную ночь.

– Наверно, сняла, обнажаясь перед Кинроссом, – предположил Фрейзер, – вместе с другими вещичками, если понимаете, о чем я. Зачем еще им сюда переться? Потом они повздорили, и у Кинросса сорвало крышу. Бытовая ссора.

– Это не бытовая ссора! – фыркнул Броуди. – Мэгги была амбициозной молодой особой. Она метила гораздо выше, чтобы путаться с паромщиком. Пока мы не докажем, что она встречалась именно с Кинроссом, не стоит делать поспешных выводов.

Сержант покраснел. Однако его слова натолкнули меня на размышления.

– Возможно, вы правы насчет того, что Мэгги сама сняла пальто, – сказал я. – Обогреватель в машине всегда работал на полную катушку. И оба раза, как она меня подвозила, Мэгги клала пальто на заднее сиденье. Потому-то на нем и нет крови.

Броуди всмотрелся в заднюю часть машины.

– Возможно. Там ни капельки крови. Если, спасаясь, Мэгги оставила двери открытыми, Мэри могла подойти и заглянуть внутрь. Даже увидев кровь, девочка вряд ли поняла бы, что это.

Держась на приличном расстоянии, Броуди обошел машину вокруг. Вдруг остановился.

– Смотрите!

Мы с Фрейзером подбежали к нему. На земле у пассажирской дверцы лежала сумочка Мэгги, содержимое высыпалось на мокрую траву. Среди бумажных салфеток, косметики и других вещиц валялся раскрытый блокнот с порванными и втоптанными в грязь страницами.

– Дай мне пакет, – попросил у меня Броуди.

– Уверены, что стоит это делать? – робко вмешался Фрейзер.

Детектив открыл пакет.

– Мэгги была журналисткой. Место преступления или нет, если она записала, с кем встречается, бумага долго тут не протянет.

Осторожно ступая, он подошел к машине и присел у открытой дверцы. Достав из кармана ручку, Броуди поддел блокнот за спиральное переплетение. Осторожно его поднял и опустил в пакет. Даже с расстояния я видел, как размякли страницы, написанное превратилось в нечитаемые разводы чернил.

Броуди разочарованно сжал губы.

– Что бы там ни было, толку теперь никакого.

Начал подниматься, но тут замер.

– Под машиной что-то лежит! – воскликнул он. – Похоже на диктофон.