Ужас Иннсвича

— Я никогда ничё не покупал у них, и не буду. Точняк, Ондердонк со своим сыном-дегенератом ловит скунсов и выдаёт их за копчённую свинину! Гля, одни и те же пять свиней сидят в загоне почти год. Ясен хрен, он и его ребенок — инстранцы. Они не любят нас, ну а мы — их. — Секундное размышление перевело «инстранцы» как «иностранцы». — Их, так называемый «семейный бизенес», держится на продаже этой помойки, которую вы называете барбекю, простым людям, едущим из Ньюбери в Салем, но мне кажется, что они готовят свою жрачку из иммигрантов! Говорят, много людей пропадает по дороге в тот город…

Водитель запутал меня — ладно шутка про иммигрантов показалась мне совсем не смешной — но что за город он имел в виду?

— Какой ещё город? — я не особо хотел с ним больше разговаривать, но на карте между Ньюбери и Салемом не было никакого другого города.

— Город?

— Вы, наверное, имеете в виду Салем? Hо, до него еще час езды, как минимум…

— Нет, — огрызнулся водитель.

Только сейчас я заметил черты лица водителя, и сразу же вспомнил историю Лавкрафта, в которой водителя автобуса звали Джо Сарджент. Он был проклят этим «Иннсмутским взглядом» и выглядел так же странно, как и многие другие жители Инстмута: узкоголовый, плосконосый, с морщинистой шеей, с немигающими выпуклыми глазами… Роберт Олмстед почувствовал спонтанное отвращение к Сардженту, когда впервые его увидел. Этот человек, к моему гигантскому удивлению, похоже послужил Лавкрафту прообразом его книжного персонажа. Однако этот парень, хотя и был угрюмым, был обычным работягой.

— Олмстед, — ответил он, и показала рукой на развилку, на которой стояла табличка: «ОЛМСТЕД — 2 МИЛИ. НАСЕЛЕНИЕ — 361». — Это единственный автобус, который ходит туда, и я не останавливаюсь в той помойке дольше чем 15 минут.

Дело было не в том, что мы внезапно отправились в город, о котором я не слышал (не говоря уже о городе, неотображенном на карте), а в том, как он назывался.

— Олмстед? Вы хотите сказать, что действительно есть город под названием Олмстед?

Этот вопрос встревожил водителя:

— Да, у нас ушло чертовски много времени чтобы заставить округ разрешить сделать там автобусную остановку; они заставили нас инкорпорироваться, что бы это ни значило Пришлось сделать то же самое с доставкой почты. Нехорошо, что они не могут добраться до больших городов, особенно при нынешней экономике, — и вдруг большой палец резко дернулся через плечо, указывая на шестерых других пассажиров, которые ехали со мной в одном салоне. — Если бы не рыбалка — добавил он, — они бы загнулись.

Хотя эти люди, должно быть, слышали водителя, их лица остались ничего не выражающими. Они были неопрятны и убого одеты, я понял, что это рыбаки, так как увидел у каждого из них по охапке новых удочек и несколько рулонов сетей. Было ясно, что они отправились в Ньюберипорт, чтобы купить эти припасы. Тем не менее, то, что я отвлёкся на этих грубых, но нормальных мужчин, было недостаточно, чтобы повлиять на фокус моего основного внимания…

Я понял, что это не простое совпадение. Город — Олмстед — подарил имя герою Лавкрафта в «Тени Над Инсмутом».

Дорога стала узкой и не ровной, превратившись почти в непроезжаемую, моё обоняние подсказало мне, что мы приближаемся к воде. Внезапно возбуждение охватило меня, вытеснив все остальные чувства. Лавкрафт всю свою жизнь много путешествовал, но насколько мне известно, ни в одном из его журналов путешествий, и ни в одной книге, которые у меня были, не упоминался город под названием Олмстед. Неужели этот город дал Лавкрафту имя его главного героя? Я так на это надеялся. Боже, каким будет этот город?

Ответ не заставил себя долго ждать.

2

Я был чрезвычайно разочарован, когда автобус остановился на месте, которое я признал не иначе, как центром города. В моём воображении я уже верил, что сделал невероятное открытие. Я представлял себе этот город прообразом зловещего Инсмута, с его извилистыми, тенистыми улочками, рушащимися причалами, ветхими зданиями с наклонными крышами, а также «червивый распад», который Мастер так умело описал.

Вместо этого, ничего подобного не приветствовало меня. В архитектуре Олмстеда преобладали бревенчатые дома, которые были введены субсидированными строительными компаниями в застройку в конце 20-х и начале 30-х годов. Какое же разочарование постигло меня от этого! Таким образом, Олмстед был обычной, при этом ещё не самой бедной деревней, которую мне удавалось увидеть, никакой Лавкрафтовской уникальности в нём не было и в помине.

Автобус, казалось, выбрасывал чёрный дым из трубы в течении минуты пока его двигатель, наконец не заглох. Полдюжины потрёпанных рыбаков поднялись со своих мест почти одновременно, а затем начали собирать свои удочки и сетки.

— У тебя есть пятнадцать минут, если хочешь размять ноги или сходить в туалет, — сказал мне водитель, смотря в другую сторону. — Ты же едешь в Салем?

— Да, сэр, — ответил я. — Спасибо.