Ужин с аристократом

Он кивал головой и думал, когда, наконец, сможет добраться до туалета. Но после экскурсии все расселись за длинным столом в главном зале. Теперь по правую руку от него сидел мэр города, а слева сэр Чарльз Вайтли. Место профессора Слоуна оказалось за креслом мэра, что осложняло перевод. Напротив уселись трое ветеранов в форме королевских ВВС. Он поискал глазами помощника, но Левы за столом не увидел. Зато увидел лаборантку Слоуна — Светлану Таторину, служившую сегодня мэру города личной переводчицей.

Безмолвные официанты наполнили бокалы. От журчания струящегося шампанского в туалет хотелось еще сильнее. Он улыбался.

В своих тостах англичане не скупились на похвалы в Его адрес. В ответном выступлении Он поблагодарил радушных хозяев за внимание к своей персоне.

В конце ужина в зал привели хор мальчиков, и они спели две песни. Как только дети ушли, к Нему образовалась очередь желающих получить автограф. Для этого англичане приготовили Его книгу «Перестройка и гласность», переведенную на английский язык.

Вернулся в отель с одним желанием — скорее добраться до туалета. Его номер состоял из пяти комнат. Консультант дожидался в холле. Он указал помощнику на дверь кабинета и бросился в заветное место. Вышел с блаженной улыбкой. Теперь он был спокоен и счастлив. Лева зачитал распорядок на следующий день. Завтра Его принимала сама королева.

— В девять утра мы отправляемся в Лондон. Так что постарайтесь хорошенько выспаться.

— Почему ты меня бросил и не пошел на прием?

— Я решил, что профессор Слоун справится с переводом, и отправился исполнять Ваше поручение.

— Какое еще поручение?

— Наводил справки о русских студентах и их родителе, — уточнил консультант.

— Молодец. Кстати, что показал фотофиниш?

— Два экипажа поделили первое и второе места.

— Выяснил, откуда они, такие быстрые?

— Все уроженцы Глухова. Вам название города ни о чем не говорит?

— Первый раз слышу.

— Помните, перед пленумом о кооперативном движении Вы ткнули зубочисткой в карту?

Он задумался. Слишком много событий произошло с тех пор. И они были для Него куда важнее и драматичнее:

— Нет, Лева, не помню. Но вот что я тебе скажу: если бы не перестройка и не демократические перемены, которые я успел начить, парни из России никогда бы не соревновались в гребле с английскими студентами.

На это бывшему референту возразить было нечего:

— Я могу идти?

— Можешь. Но все же выясни, не надо ли чего отцу этих ребят?

— Я уже встретился с господином Коленевым. Он просил передать Вам свою благодарность за заботу и заверил, что ни в чем не нуждается.

— Он живет здесь?

— Да, у него миленький домик на берегу залива.

— Решил стать эмигрантом?

— Нет. Когда его ребята получат дипломы, намерен вернуться в Россию.

— Хорошо, иди отдыхай. — Помощник не двинулся. — Ты что-то хочешь мне еще сказать?

— Хочу Вам напомнить. При встрече с королевой не протягивайте ей руку первым.

Он усмехнулся и ничего не ответил.

Глава 1

Валентина Андреевна Покровская сегодня спешила. Обычно перед тем как решиться на покупку, она долго стояла у сырного прилавка, выбирая себе кусочек сыра по настроению, как модница выбирает шляпку для воскресной прогулки. Но на этот раз уже в магазине она вспомнила, что поставила чайник на плиту и перед уходом забыла выключить.

Сыр Валентина Андреевна обожала с детства. Когда-то ее отец работал торговым атташе во Франции. Ребенком она провела три года в Париже и на всю оставшуюся жизнь пристрастилась к этому изысканному изобретению гурманов. В отличие от большинства москвичей, она понимала в сырах как истинная парижанка, но, вернувшись на родину, много лет не имела возможности порадовать себя разнообразием. В Советском Союзе едва ли производилось больше десятка сортов. В этот десяток входили и так называемые плавленые сырки «Волна» и «Дружба», благодаря своей дешевизне снискавшие всенародную популярность. И только при новом режиме в дорогих универсамах появились сотни сортов сыра, вкус которых она за столько лет не смогла забыть. В гастрономе на Смоленской площади выбор сделал бы честь и любому парижскому магазину. Но у старушки возникла новая проблема. На пенсию она могла позволить себе дорогое лакомство не чаще двух раз в месяц. На сегодняшний день лимит уже израсходовала. Но утром ей так захотелось себя побаловать, что она не выдержала и отправилась в магазин.

В большой пластиковой корзине покупки Валентины Андреевны выглядели более чем скромно. Особенно это бросалось в глаза в очереди возле кассы. Перед ней господин в спортивных кроссовках (обуви, по мнению Покровской, для города совершенно непристойной) подвез тележку, доверху наполненную всевозможными яствами. «Сколько же все это стоит!?» — мысленно изумилась пенсионерка, догадываясь, что такое количество дорогой провизии и за год купить не сможет.