Узоры отношений-5

– Баронесса определенно больна. У нее нервный срыв. Это требует серьезного лечения. Думаю, что дней пятнадцать – двадцать мне необходимо с ней провести. Я бы забрал ее к себе в клинику, но поездка на автомобиле ей пока противопоказана. А вот мадемуазель Магдалена совсем не больна. Если сказать по-русски, то у нее ипохондрия. А чтобы было Вам понятно, то обыкновенный каприз. Почему-то ей необходимо сказаться больной. Но лежать ей вредно. Вот, что я имею Вам сказать.

– Понятно. Спасибо Вам, доктор. Что бы мы без Вас делали! Я Вас прошу, окажите нам честь, поживите у нас, столько, сколько это для Вас возможно. Честно говоря, для нас это очень важно.– Ванесса вложила в свою просьбу столько чувства, что доктор, соглашаясь, только низко поклонился.

Почти три недели ушло на восстановление душевного состояния Агнесс. Никто, даже она сама, не ожидал, что у нее такая хрупкая нервная система. Теперь все боялись говорить при ней на трудные темы. Филипп, как мог, нежил и баловал жену, проводя с ней и детьми целые дни напролет. Рядом с детьми Агнесс оживала, она с упоением занималась с мальчиками чтением и счетом, а с девочками играла на рояле и пела детские песенки.

Однажды за завтраком Агнесс обратилась к Николаю Александровичу:

– Николя, я хотела бы сама взглянуть на то, что осталось от моего Белого замка, … своими глазами.

Николай Александрович посмотрел доктору Павлову в глаза, тот едва заметно опустил ресницы, соглашаясь.

– Хорошо Агнесс. Это можно устроить. Но у нас возникло одно неотложное дело. Мы все ждали твоего выздоровления, чтобы предложить поехать с нами в Нижнюю Саксонию.

– Отлично, можно и туда, но после того, как я увижу свой замок. … Вернее то, что от него осталось.

– Дело в том, Агнесс, что, если Лизхен не попадет в имение под Ганновером в этом месяце, она рискует остаться без бабушкиного наследства. Для нее это вопрос благополучия. Я не могу отказать сестре в этой поездке. Нас сильно поджимает время.

– Почему же вы раньше не поехали туда? Это очень серьезно! Нельзя так рисковать своим будущим! Я так понимаю, что ваши активы в России для вас потеряны?

– Ты права, Агнесс, наше имущество в России потеряно для нас, похоже, навсегда.

– Тем более нельзя рисковать наследством. Если вы приглашаете нас принять участие в этой поездке, то мы с удовольствием. Когда и как мы выезжаем?

– Как только ты скажешь, что готова ехать. Я думаю, что мы поедем на трех машинах: Ты и Филипп возьмете к себе в машину горничную моей сестры Марту и пару котов, Я, Ванесса и Лизхен с ее ненаглядной кошкой…, а Рауль захватит Мэгги. По дороге герцог заедет к себе домой, чтобы взять несколько книг по архитектуре. И следом приедет в имение в Саксонии. Пока ты болела, он согласился осмотреть твой Белый замок и вынести свой вердикт, что можно спасти, что стоит разрушить, а что стоит отстроить заново.

– Правда? Благодарю Вас, герцог! Для меня радостно услышать, что Вы приняли такое живое участие в моей беде. Я доверяю Вашему мнению.

– Не стоит благодарности, баронесса. Я еще ничего не сделал. И тоже хочу увидеть все своими глазами. Если Вы позволите нам с графом и Вашим мужем осмотреть все как следует и дадите нам примерно месяц, чтобы сделать свое заключение, то тогда мы бы смогли показать Вам все более точно с расчетами и предложениями. А до этого времени, я бы просил Вас не ездить туда. Мы не сможем Вас оградить от тяжелого зрелища, не сможем объяснить, сколько стоит все исправить…

– Хорошо, герцог. Я не заведу больше об этом разговор, пока Вы сами не пригласите меня в поездку.

– Прекрасно, благодарю Вас. … У меня есть еще одна просьба, … это может показаться нескромным… но не могли бы вы все называть меня, Рауль? Сколько я вас всех знаю, столько мечтаю быть для вас просто другом, без титулов.

– Конечно, но при условии, что Вы тоже будете обращаться к нам запросто, по именам, Рауль.

– Для меня это большая честь, поверьте, Агнесс.

– Вот и хорошо. Но, Николя, а как же наши дети? Где поедут они?

– Я думаю, Агнесс, что дети останутся дома с Долли и Милой, под охраной наших слуг. Я уверен, что мой ординарец не даст упасть ни одного волоска с головы малышей. Он сумеет защитить всех. Тем более что отсутствовать мы будем недолго. А возить малышей туда-сюда, не очень хорошо в это время года, как ты считаешь?

– Мне, конечно, трудно расстаться с ними и на один день, но ты прав. Тем более что мы не знаем, куда едем, и что нас там ждет.

– Тогда послезавтра – в путь?

Все с радостью согласились, только Мэгги сделала неприступный, недовольный вид. После того, как ее заставили встать с постели и перестали относиться к ней как несчастной, Мэгги замкнулась в себе. Она больше не хотела играть на рояле, избегала Лизхен, а на Рауля смотрела как на пустое место. Он, видя такое обращение, становился бледным и угрюмым. Ванесса пыталась разговорить Мэгги, вызвать на откровенность, но даже ей это не удалось.

Лизхен тоже стала задумчивой, несколько раз она порывалась поговорить с Николаем Александровичем, но едва, заговорив, сама же обрывала разговор и уходила к себе.