Узы первой любви

– У него много неприятных ран, которые я должна обработать. Пока не пришла медсестра, мне не обойтись без твоей помощи. Я могу рассчитывать на тебя?

– Только скажите, что делать.

– Пока держи повязку на артерии.

Клэр наклонилась и приложила ухо к груди Дугана. Сердце билось неритмично. Она быстро подошла к маленькому холодильнику, достала две бутылочки с перекисью водорода, сорвала с одной пробку.

– А твоя девушка? – спросила она. – Как ты считаешь?

– Ясное дело, поможет. Бекки! – крикнул он через плечо.

Девушка показалась в дверях. Теперь она выглядела несколько лучше. Она прижимала дрожащие пальцы к губам.

– Медсестер нет дома, – испуганно прошептала Бекки. – Что теперь делать?

– Помогай нам. Займи место Адама. Быстро.

Бекки судорожно сглотнула и послушно подошла ближе.

– Держи повязку, Бекки. Вот так. Отлично, девочка, – подбадривала ее Клэр.

Теперь предстояло самое сложное.

– Слушай меня внимательно, Адам, – сказала Клэр. – Сейчас я залью его раны перекисью. Это страшно больно. Поэтому ты должен удержать его, когда он дернется. Нельзя ни в коем случае допустить, чтобы он свалился со стола. Держи крепко, понял? Готов?

– Готов!

Клэр начала обрабатывать порезы. Дуган заскрипел зубами и рванулся так, что Адаму пришлось навалиться на его грудь всем телом. Розовая пена стекала с ног Дугана на пол.

– Он был вашим мужем? – неожиданно спросила Бекки.

Клэр кивнула, не глядя на нее. И так же неожиданно ей подумалось: «И будет им, если не поторопится раньше меня в иной мир».

* * *

Клэр изо всех сил боролась со сном. Восемнадцать часов назад Дугана перенесли из клиники в ее номер. И сейчас он лежал в забытьи на ее кровати.

Клэр было наплевать, что станут говорить городские сплетники по поводу того, что она уложила бывшего мужа в свою постель. Здесь ему удобнее, чем на кушетке в перевязочной. Она должна находиться рядом с ним первые критические двадцать четыре часа. Обрабатывать раны, которые до сих пор сочились кровью. Клэр сменяла повязки каждые четыре часа. И она хотела услышать его первые слова, когда он очнется.

То, что она не сомкнула глаз и ничего не ела все это время, тревожило ее гораздо меньше, чем страх за Дугана. Когда Клэр была практиканткой, а потом ординатором, ей часто приходилось проводить ночи без сна. И пациенты бывали с гораздо более серьезными ранениями. Но, казалось, они поправлялись быстрее. Или дело в ее особом отношении к Дугану?

Когда добровольные помощники, переносившие Дугана, вышли из ее номера, профессиональная стойкость снова покинула ее. Клэр стало жутко от мысли, что, не окажись она рядом с местом аварии, Дуган бы погиб. Его бледное лицо, искривившееся от боли, было таким родным и любимым, что ее охватывал ужас при мысли, что она могла больше никогда не увидеть его.

Дверь приоткрылась, и показалась Лила. Вчера она вернулась, когда Клэр уже заканчивала перевязки, но помощь была очень кстати.

– Еще час без сна, и ты свалишься, – сказала тетушка.

– Я не устала.

Клэр выпроводила тетушку за дверь и опустилась в кресло-качалку около кровати. Она только откинется назад, на минуту закроет глаза…

Она открыла глаза, как только Дуган зашевелился. Он еще не пришел в себя, слегка приподнял голову и пытался освободить запястья, привязанные полотенцами к раме кровати.

– Дуган? – позвала Клэр. – Дуган!

Он не ответил и обессиленно уронил голову на подушку. Хорошо, он приходит в себя. Значит, кризис почти миновал. Клэр проверила повязку, которая прижимала салфетки к поврежденной артерии. Очень хорошо. Если все будет так же еще часов восемь, оперировать ногу не придется. Клэр проверила уровень жидкости в капельнице. Она надеялась, что антибиотики широкого действия, которые она назначила, смогут победить возможную инфекцию.

Дуган пошевелил головой и приоткрыл глаза. Губы его разжались.

– Клэр… Клэр… – тихо пробормотал он.

Он называл ее по имени, а не «доктор«. Клэр улыбнулась. В последнее время он обращался к ней только официально, как бы желая подчеркнуть, что она для него не более, чем городской врач. А сейчас, в бреду, он забыл об этом.

Клэр ласково погладила его по руке, затем провела по лбу, убирая черные пряди. Они немного выгорели на солнце, в них появился золотистый оттенок.

– Я здесь, Дуган, – успокоила она его.

– О… ты… здесь. Кровать.

– Да, ты на моей кровати, – невольно усмехнулась она. – Мы перенесли тебя в мой номер. Тут тебе будет удобнее.

Его ресницы дрогнули, на лбу появились морщинки.

– Я… никогда… тебя… любить… здесь.

Клэр поняла, что он вспомнил то свое давнее обещание снять номер для новобрачных. Но бреду больных не стоит придавать значения. Клэр знала, что в забытьи мысли людей часто обращаются к прошлому.

Она снова погладила его по руке. Прежде чем ввести обезболивающее, она хотела, чтобы он сказал еще что-нибудь. Необходимо удостовериться, не беспокоит ли его еще что-то, нет ли травм, которые она не обнаружила.

– Дуган! Дуган!

Его ресницы дрогнули.

– Ты хочешь чего-нибудь? Дать тебе воды? Кусочек льда?

– Нет, нет. – Он замолчал, а потом добавил: – Уходи… убери.