В Датском королевстве…

Мне утром пришло письмо, а внутри —письмо, и письмо,и медно-зеленый листок из другого времени года.Нас развеяло по всем осенним темно?там,каждый со своим опытом, со своими тараканами в                                                                                  голове;экосистемы тел синхронно вращаются впостелях с таймером;любовь, которую не может отлучить даже жизнь,блуждает, словно призрак во плоти, и все жесветовые конусы цветущих каштановпляшут в цитате из скомканного послания:пути сходятся именно там, где они расходятсяна пульсирующем перекрестке души.

«Я забылся посреди предложения, и одно за другим…»

Я забылся посреди предложения, и одно за другим

слова обморочно выпадают из моего языка,стих, заново крещенный в гашеной извести,обнажает самые большие бездомные слова и                                                                                    обороты:они сшибаются, подобно тяжелым товарным                                                                               вагонам,невероятное и поразительное беспамятствоощупью отыскивает то место,где душа накрепко припаяна к плоти! кто посмеет писать, когда земной шар взял и                                                                             остановился,чтобы те, кто приходят в мир, и те, кто уходят,могли разминуться, не испытывая головокружения?

«Давным-давно уже мечта о несбыточном…»

Давным-давно уже мечта о несбыточномкапитулировала

перед надеждой хотя бы на лучшее,которая теперь должна уступить мольбе,чтобы нас миновало худшее.Мы едва ли не благодарны,когда мелкие бедыставят нас на местов бытиинеобозримом и знойном, как равнины Испании.Спускается тьма,сухие пальмы шуршат за шторами,и моя белая плоть отсвечивает, как глетчер,в зеркальной столешнице номера 19,когда я наклоняюсь зажечь свечудля незримой души.

«Молодой врач направляет луч света…»

Молодой врач направляет луч света

мне в ухо,где потрескивает пленка немого фильма.Последнего, кто снимался в неми кто поручил мненаписать титры,я вчера проводил на кладбище,и сирени, лебеди —все, что есть белого в этом мире,отодвинули остальное в тень.Я долго сидел, прислушиваясь,                              как, шипя, растворялись в водедва кодимагнила.«Это наследственное», — говорит врач,выключая фонарик.

«Кому не случается…»

Кому не случается

на подходе к пятидесяти,проснувшись в ночном поезде,который неизвестно почему встал,обратиться мыслями к человеку,что мимолетно встретился на путии исчез.Сидишь ли ты где-то под соломенной шляпойи читаешь в сени яблони?Или, пьяная, валяешься на смятой кровати,а за перегородкой возится крыса?Тут поезд трогается и обрывает стихотворение,прежде чем поэт поддастся соблазнуприправить егосентиментальностью и цинизмом.

Зубной. Могила. Кольцо

Микаэлю Струнге