В двух шагах от рая

— Она уклончиво отвечает. Я решила, что боится сглазить… Счастье так легко спугнуть.

— Нет, Надя, ваша интуиция на сей раз подвела. Я просто скажу, что ничего не происходит. Без комментариев, как говорится.

— Дима, я так хочу, чтобы она была счастлива, — Андреева опустила глаза. Ее лицо стало грустным. Она перестала смотреть в зеркало, наблюдая за работой Рогозина. Ее поход не удался. Плохой из нее дипломат. К тому же Дмитрий тоже не очень хочет развивать эту тему. — Одинокому человеку легче оступиться, попасть во власть неконтролируемых эмоций. Если вы так просто откажетесь от нее, она решит, что недостаточно хороша и снова впадет в жуткое состояние самоистязания. Скоро уедут дети, и ей не к кому будет проявлять свою заботу, любовь, а без этого она просто погибнет. Она снова скажет себе, что никому не нужна…

— Почему вы решили, что я — тот, кто ей нужен? — после короткой паузы спросил Рогозин. — Я плохой спасатель. И мне нужна не нянька, а любимая женщина. Я не услышал ни одного слова о том, что ей нужен мужчина.

— Это подразумевалось, — поспешила исправиться Надя.

— Нет, я не стою ее.

— Мне показалось, совсем недавно вы говорили иначе. Вы так просили, чтобы я дала вам ее номер телефона, место работы, домашний адрес. Вы были настойчивы, напористы, убедительны. Я выдала вам эту информацию, а теперь чувствую, что не должна была этого делать.

— Вы правы. Я другой, — саркастически улыбнулся Дмитрий. — Я сам себя не знаю. А Юлия словно чувствует это и не стремится оказаться рядом с такой личностью. Хотите, я скажу полправды?

— Уже что-то.

— Я боюсь снова напоминать ей о своем существовании.

— Глупость какая! Вы обладаете таким магнетизмом. Откуда появилась неуверенность?

— Ничего не поделаешь. Юлия действует на меня разрушительно. Я хочу и боюсь. Кажется, побеждает страх, — Рогозин закончил наносить бальзам, взглянул на часы. — Через полчаса мы смоем и посмотрим, что получилось.

— Вы снова обо мне…

— Я о своей работе. Да, кстати, признайтесь — это Юлия прислала вас?

— Вы ее плохо знаете, если решили, что она нуждается в адвокате для решения своих сердечных проблем. Я действую исключительно по собственно инициативе.

— Хорошо. Я отойду ненадолго, — Рогозин жестом подозвал Лену. — Леночка, принесите Надежде журнал, пожалуйста. Ожидание всегда кажется таким долгим.

— Может быть, кофе? — предложила ассистентка, вопросительно глядя на Андрееву.

— Нет, благодарю. Мне вполне достаточно журнала, — медленно выговаривая слова, ответила Надя.

Она смотрела, как Рогозин идет через весь зал в свою комнату. Она могла дать голову на отсечение, что он шел звонить Щеголевой. Андреева чувствовала это, основываясь на безошибочной женской интуиции, которая ее еще не подводила. Она смогла сдвинуть дело с мертвой точки. И от сознания своей причастности к этому Надежда испытала удовлетворение. Она облегченно вздохнула, не заметив внимательного взгляда Лены, обращенного на нее.

— Вы хорошо себя чувствуете? — поинтересовалась она, продолжая разглядывать бледное от явного волнения лицо Андреевой.

— Спасибо, замечательно!

А Дмитрий открыл дверь и облегченно вздохнул, оставшись один. Андреева разбередила рану, которую он пытался лечить. Это было непоследовательно, но Рогозин действительно почувствовал необходимость услышать хотя бы голос Щеголевой. Сейчас он все-таки наберет ее номер, она поднимет трубку, а потом…

Рогозин не стал долго раздумывать, что случится потом. Быстро нажимая кнопки на телефонной трубке, Дмитрий облизывал пересохшие губы. Два длинных гудка, и он услышал голос Юлии, хотя… Нет, очень похож, но это не она.

— Алло, алло, — что-то едва уловимое отличало его от голоса Щеголевой, — вас не слышно, перезвоните!

— Наташа, кто звонит? — услышал Рогозин откуда-то издалека и неожиданно решил отозваться.

— Алло! — закричал он.

— Да, да, слушаю.

— Юлию Сергеевну пригласите, пожалуйста.

— Минутку, — трубку явно положили на что-то твердое. — Мама, это тебя.

— Слушаю.

— Добрый вечер, Юлия Сергеевна, — Рогозин почему-то обратился к ней по имени-отчеству.

— Здравствуйте, Дмитрий Ильич, — в тон ему ответила Щеголева.

— Вы так сразу узнали меня, спасибо.

— Прошло около трех недель, но не лет, чтобы забыть знакомый голос. Однако вам и этого хватило, чтобы снова обращаться по имени-отчеству. Разобрались в датах рождения, наконец?

— Честно говоря, я не один раз собирался позвонить, но получилось только сегодня, — пропуская мимо ушей ее колкость, продолжал Дмитрий.

— Что так? — Юлия Сергеевна устроилась с телефоном поудобнее. Она почувствовала, что разговор быстро не закончится.

— Трудно сразу ответить, — Рогозин не мог уловить ее настроения. Он понял, что разговор не тяготит ее, но и особой радости не ощутил. — Чтобы долго не отнимать у вас драгоценное время, я сразу к главному.

— Вы правы. После сорока время летит убийственно быстро и тратить его на долгие беседы по телефону непростительно, — сдерживая улыбку, заметила Щего-лева. — Вам еще предстоит это понять.

— Нам нужно встретиться, — Дмитрий слышал только себя, а ее шпильки сейчас не имели значения.