В этих гнилых стенах

Честно говоря, ее молчание знатно потрепало мне нервы. Я понимал, что она уже не просто «девчонка из пятого», она уже моя. Я не верил, что она меня бросила, но думал, как было бы страшно остаться без нее. Впервые за такое долгое время она осталась дома, и в моей сиротской дыре было без нее пусто и тихо. Она не включала музыку, не кружила по комнате, не лезла обниматься. Эта ночь в одиночестве и тишина вокруг просто сводили меня с ума. Поэтому, когда она вернулась со мной во второй сектор, наш долг перед ее отцом перестал казаться мне чем‐то дьявольским. Я не верил в чудо, но с Кирой был готов пройтись по аду, шутя по пути о бренном и мирском.

– Вот он, идет! Герой наш! – остановился Митя, уже собиравшийся переступить порог квартиры Айзека.

– Дюк вернулся? – донесся до меня до боли знакомый теплый голос. Его хозяйка ловко обошла Митю и замерла, а после бросилась меня обнимать. Эти тонкие руки, полные тепла и нежности…

– Все в порядке? Тебя не посадят?

– Кира! Дюк! – крикнула малышка Тая из-за дверей, и Ришель резко отстранилась от меня. В узком темном коридоре она не заметила Киру.

– П-привет… – Та едва подняла глаза на мою подругу.

Митя сразу прервал неловкую паузу:

– А мы тут второй день рождения малышки собрались праздновать! Только вас ждем!

Я тяжело вздохнул, осознавая, что увильнуть не получится. Поэтому пришлось натянуть улыбку, взять за руку Киру и, приобняв Рише, двинуться в комнату к другу.

День выдался напряженным, а вечер был наполнен весельем. Все улыбались и шутили ровно до того момента, как Тая уснула на кровати Айзека. Тогда вечер приобрел более реальный – мрачный – вид. Мы уселись на полу рядом с низким раскладным столиком, который теперь занимал всю свободную площадь в квартирке Айзека.

– Кира, если не секрет, кем работает твой отец?

– Не секрет, – прошептала она, – он начальник отдела охраны куполов.

Марго едва не выронила чайник, но успела взять себя в руки, хоть и налила кипятку на стол. Из-за этого подскочил Митя. Неожиданно для всех то ли от удивления, то ли от боли он поперхнулся, и из ноздрей его полилось молоко прямиком в чашку, из которой он пил. Этот момент показался бы смешным, если бы ребята не были так взволнованы словами Киры.

– Кира, сколько существует этих отделов охраны? – прошептал я, понимая, что уже знаком с людьми, работающими в нем.

– Один. Он делится на информационный и технический. Информационный связан с программами, там сейчас я и работаю, а технический – аппаратура.

Все верно. Я оглядел Киру с головы до ног и задумался: а не подстроена ли наша с ней встреча? Ее печальные от ревности к Ришель глаза говорили о многом, в первую очередь о серьезности ее чувств ко мне. Но это не исключает того, что наша встреча могла быть кем‐то запланирована. Кем‐то очень умным и могущественным. Что за игру ведет со мной Николь?

Дверь открылась, и в квартиру вошел недовольный и грязный после работы Марк. Его уставшие глаза пробежались по присутствующим и остановились на Кире. Он окинул ее надменным взглядом и, с грохотом бросив сумку, уселся на пол, небрежно протянув мне испачканную ладонь.

– Руки помой! – прошептала Марго.

– Теперь можно и начинать! – с теплой улыбкой проговорил Айзек, пока Марго протягивала Марку тарелку с едой.

– Начинать что? – спросил я.

– Мы, – начала Марго, – все, кто здесь присутствует, по гроб жизни обязаны тебе, Дюк. Мы были обязаны тебе еще до того, как поехали спасать Таю. Все мы – одна большая семья, и это – твоя заслуга. Сегодня мы собрались, чтобы обсудить план по выплате долга.

– Ребят… Не стоит. Все было не так задумано… – Я осекся. Кира до сих пор винила себя в этом, и я не хотел лишний раз упрекать ее. Как объяснить ситуацию? Да, все пошло не по плану, но Кира полностью осознавала серьезность содеянного для ее отца, и теперь пытается искупить это. Не знаю, хотела ли она помочь мне или это была ее тяга к героизму? Неважно, главное – она спасла ребенку жизнь, и деньги за это – малая цена.

– Ты всегда тянешь все один, но послушай…

– Не надо, ладно? – перебил я и без того на удивление молчаливую сегодня Марго.

– Заткнись, а то я выбью из тебя весь твой альпинизм, – дожевывая остатки еды, влез Марк.

– Альтруизм, – поправила его Рише. Остальная же грубость была весьма приемлема в нашем с ним диалоге.

Я засмеялся из-за оговорки Марка, за что поймал на себе грозный взгляд подруги.

– И ты замолчи, а то выбивать его буду я. А я‐то знаю, что выбивать нужно. Выслушай, что скажет Айзек.

– Ладно, ладно! – все так же смеясь, ответил я. – Главное, чтоб Митька больше не домушничал.

Судя по надутым губам, я его задел.

– Ты что… делал?! – спросила Ришель со слабой надеждой, что ей послышалось. И тут я поймал себя на мысли, что уже довольно большой период времени Ришель вообще не присутствовала в моей жизни.

– А я так и знала! Сразу это поняла, что ты с ними заодно был, когда тебя увидела! – вмешалась Кира.

– А вот сейчас действительно обидно было, – фыркнул Митя на нее. – Попробуй проживи с такой зарплатой, как у нас! Тебе легко меня осуждать.