В годину славы и печали

Весь день 11 ноября русские артиллеристы методично уничтожали проволочные заграждения перед вражескими позициями, расчищая путь штурмовым отрядам. Поздно вечером большая группа охотников предприняли смелую вылазку к переднему краю вражеской обороны. Добравшись к краю рва, часть из них начали стрельбу по брустверу вала, в то время как другие стали сбрасывать в ров тюки, доверху набитые разным тряпьем. Солдаты методично подползали к краю рва и бросали свою ношу до тех пор, пока все дно рва вблизи капонира не было завалено тюками.

Кроме этого, русские демонстративно стали подтягивать к переднему краю большие резиновые шланги, что было расценено немцами как подготовка к очередной газовой атаке. Весь гарнизон четвертого укрепления вместе с гарнизонами 5-го и 6-го фортов были полностью укомплектованы противогазами и были готовы воспользоваться ими в любую минуту. Ожидая начала нового штурма линии фортов с часу на час, немцы провели напряженную ночь, не сомкнув глаз.

Когда русская артиллерия, усиленная орудиями, свезенными сюда с других спокойных участков фронта, обрушила залпы своих снарядов на форты № 5 и 6, а также на укрепление № 4, немцы решили, что час новой газовой атаки пробил. Последним доводом, подтвердившим их сомнения, стали дымовые снаряды, которыми Миллер приказал обстрелять немецкие укрепления. Появление белого газа было расценено немцами как применение нового отравляющего газа, и все защитники укрепления надели противогазы, из-за чего общение между солдатами и командиром было сильно затруднено.

Под прикрытием низко стелющегося дыма русские штурмовики без особых затруднений добирались до рва и, не задерживаясь ни на секунду, смело прыгали вниз на мягкие тюки, которые только для этого и предназначались. Едва встав на ноги, солдаты сразу приставили к внутренним стенам рва легкие лестницы и по ним быстро взбирались на наружный вал.

Одновременно с этим спустившиеся вниз огнеметчики стали стрелять струями огня по амбразурам капонира, выжигая все в радиусе десяти метров. Страшно себе было представить, что творилось внутри капонира. Получив возможность дотянуться до неприятеля, русские огнеметчики щедро заливали его своим губительным огнем.

Пришедшие в себе от неожиданности охранные взводы горжи пытались уничтожить врага огнем пулеметов, установленных по углам рва, но немецкие расчеты погибли, не выдержав состязания в плотности огня с русскими автоматами.

Вслед за рвом успех сопутствовал русским и на внешнем валу. Поднявшись по лестницам к брустверу вала, русские штурмовики сначала забросали находившихся в окопах стрелков гранатами, а затем, добив уцелевших из автоматов, заняли немецкие траншеи.

Бой еще длился, когда внутри капонира от струй огнеметов сдетонировал боезапас скорострельных пушек, которые должны были через амбразуры уничтожать прорвавшегося в ров врага. От сильного взрыва правая часть капонира обвалилась, придавив уцелевших защитников, и из черного провала крыши наружу вырвались густые струи дыма.

Ворвавшиеся в горжу русские штурмовики немедленно развернули пулеметы против защитников укрепления и открыли убийственный огонь внутрь потерны, убивая всех, кто только попытался выбраться наружу. Немцы отвечали одиночными выстрелами, и тогда, желая как можно скорее захватить укрепление, русские стали забрасывать врага гранатами.

Обстрел русской артиллерией фортов 5 и 6, носящих имена королевы Луизы и короля Фридриха, длился около часа. Спасаясь от вражеских снарядов, немцы отвели солдат в казармы, оставив лишь одних часовых на случай штурма фортов. В ожидании газовой атаки, не снимая противогазов, они просидели около получаса, когда до них дошло известие, что противник штурмует их соседей. Немцы попытались открыть ответный огонь, но это было невозможно сделать, рвущиеся внутри форта снаряды противника выбивали всю батарейную прислугу. Единственное, что они могли предпринять, это с помощью скорострельных пушек горжи держать под своим контролем дорогу, идущую из захваченного врагом укрепления в немецкий тыл. Однако русские не предпринимали попыток к дальнейшему продвижению, ограничившись захваченным укреплением.

Ближе к вечеру силами батальона тевтоны попытались выбить врага, но столкнулись с сильным пулеметным и артиллерийским огнем из трофейных пушек, который был немедленно поддержан русскими полевыми батареями.

Комендант Кенигсберга генерал-майор Бурдгоф спешно перебрасывал к наметившемуся месту прорыва свежие части из своего резерва и снятые с более спокойных участков обороны. Прекрасно понимая всю важность четвертого укрепления, он готовился отбить его 13 ноября, но в этот день в дело вступила русская осадная артиллерия. Подвезенная по узкоколейке, она состояла из орудий 280– и 305-миллиметровых орудий, и против этого могучего кулака немецкие форты были бессильны.