В годину славы и печали

Едва только забрезжил рассвет, как русские монстры принялись крушить кенигсбергские кирпичные казематы прошлого века. Конечно, не все снаряды противника попадали точно в цель. Некоторые из них падали рядом со стенами фортов, поднимая в небо огромный столб земли и дыма. Но те, что попадали в цель, легко пробивали трехметровый слой земли вместе с метровым слоем кирпича и взрывались внутри укрытий.

Одна из наружных стен форта королевы Луизы не выдержала прямого попадания снаряда и осела, как карточный домик, погребая под своими руинами находившихся там солдат. Ничуть не лучше было положение и в форте короля Фридриха. Весь центральный капонир форта превратился в развалины, крыша в двух местах была насквозь пробита снарядами и грозила обвалиться в любую минуту. Из всех немецких укреплений держался только фланговый капонир, обращенный в сторону захваченного русскими четвертого укрепления, несмотря на несколько прямых попаданий в него.

Вместе с осадными тяжеловесами в этот день продолжала трудиться и полевая артиллерия, исправно опорожняя свои арсеналы, не давая возможности резервам Бурдгофа прийти на помощь гарнизонам фортов. Направляемые генералом на помощь фортам роты и батальоны резерва были полностью рассеяны огнем русской артиллерии на подходах к фортам. Из-за непрерывного обстрела невозможно было вывезти из форта раненых.

Когда русские солдаты пошли в атаку, защитники фортов во многих случаях не оказывали им серьезного сопротивления. Оглушенные и измученные непрерывными обстрелами солдаты кайзера охотно бросали свое оружие, поднимали вверх усталые руки, видя в сдаче в плен прекрасную возможность разом прекратить затянувшуюся вой ну. Лишь в некоторых местах русские получали упорное сопротивление, которое подавляли автоматным огнем или выжигали огнеметами.

Ко второй половине дня 13 ноября все уже было кончено. Оба королевских форта были заняты войсками генерала Миллера. Теперь им оставалось совершить последний бросок к городским стенам через позиции Литовского вала.

Туда генерал Бурдгоф стягивал все, что только было в его распоряжении. На последнем совещании штаба он заверил бургомистра, что завтра непременно отбросит врага прочь от стен крепости, но в это мало кто верил. С тоской наблюдали защитники Кенигсберга, как противник непрерывным потоком подтягивал на захваченные позиции свежие соединения пехоты и артиллерию.

Не желая дать немцам ни единого шанса, на следующий день Миллер продолжил штурм города. Передвинув вперед за ночь осадные орудия, русские обрушили всю свою огневую мощь на капониры и казармы Литовского вала, сметая все на своем пути.

Обстрел длился ровно полтора часа, после чего русская пехота устремилась на штурм. И вновь, к удивлению русских солдат, у противника началась массовая сдача в плен. Оглохшие от взрывов снарядов и уставшие от войны немцы покорно складывали к ногам противника свои винтовки с подсумками и дружно выстраивались в походную колонну для отправки в тыл. Некоторые командиры пытались остановить своих подчиненных, но обозленные солдаты бросались на них со штыками и даже убили двоих офицеров.

Когда Бурдгофу доложили о случившемся, генерал не смог перенести подобного позора и застрелился прямо в полевом блиндаже. Его смерть полностью развязала руки бургомистру Кенигсберга, который, видя ужасные разрушения, нанесенные городу русской артиллерией, стал требовать от заместителя немедленной капитуляции гарнизона. Бургомистр нисколько не сомневался, что в ближайшие сутки русские с помощью осадных орудий прорвут третью линию обороны и ворвутся в город, устроив избиение мирных жителей. Тревога за жизнь своих горожан подталкивала его к энергичным действиям ради общего спасения.

Еще месяц назад эти требования закончились бы скорым полевым судом, но теперь положение сильно изменилось. Фронт ушел далеко на запад, фактически предоставив осажденный город самому себе. Полковник Гейзенау, видя массовую сдачу солдат рейхсвера противнику, не долго колебался в принятии решения и в ночь с 14 на 15 ноября отправил к Миллеру парламентеров. Весь процесс переговоров продлился полтора часа, итогом которого стала безоговорочная капитуляция города с двенадцати часов 15 ноября, при твердой гарантии русского командования сохранения жизней жителям города и неприкосновенности их личного имущества.

Столь успешные действия Миллера были высоко оценены Корниловым, Евгений Карлович получил повышение звания до генерала от инфантерии и орден Владимира I степени с мечами. Кенигсбергская «заноза» была успешно удалена из тела русской армии, полки и дивизии которой можно было двинуть на запад, где уже шли успешные бои.

Особый успех русскому оружию сопутствовал в Венгрии, на земли которой войска Корнилова вышли к середине октября. Юго-Западный фронт под командованием Деникина не собирался отставать от своих фронтовых соседей и готовил новое наступление, главной целью которого являлось выведение из войны последнего союзника Второго рейха, Австрийской империи.