В июне тридцать седьмого...

А.И. Кауль. Была у отца Никодима главная тема в наших бесконечных беседах. Он толковал мне библейские истины. И конечно, Христовы заповеди. Помнишь? «Не убий!» По жалуй, больше всего разговоров велось вокруг именно этой заповеди — «Не убий!».

Я попробую коротко сформулировать главную мысль отца Никодима. Господи! Она так проста, даже элементарна! Убивать нельзя — вот и всё. Никого. Даже самого страшного преступника. А уж строить новое, справедливое общество на насилии, на терроре, на убийствах... Отец Никодим говорил: кровопролитие приводит к ещё большему кровопролитию, насилие поражает новое, ещё более ужасное насилие, и только химеры и фантомы произрастают на почве, удобренной бесчисленными братскими могилами убиенных. Он так и говорил: «убиенные».

А помнишь, Гриша, осень 1918 года в Туле? Известие о выстреле Фанни Каплан в Ленина к нам пришло первого сентября...

Из выступления Григория Каминского второго сентября 1918 года на заседании бюро губернского исполкома:

«Необходимо принять меры к тому, чтобы отбить у буржуазии всякую охоту к её преступной деятельности. Очередная задача — проведение массового террора организованно и планомерно.

...Сущность политики в следующем. Необходимо немедленно взять на учёт всю буржуазию. Наиболее вредные и активные её представители должны быть сконцентрированы в отведённых для этого местах в качестве заложников. Мародёры, спекулянты, контрреволюционные буржуа и попы должны быть обезврежены самыми радикальными мерами. Разоружение преступного и подозрительного элемента должно быть проведено полностью, под страхом расстрела. Подробности конкретных мер, записанные в протоколе, оглашению не подлежат.

...Время слов окончено. Заведующие отделами обязаны немедленно привести в боевую готовность свои отделы для активной работы и для выполнения всего вышеуказанного. Объявлена национализация домов по декрету, и мы должны немедленно приступить к этому. В первую очередь должны быть национализированы самые лучшие дома на главных улицах города.

...Отдел управления должен взять на учёт всё население, выявить элементы трудящиеся и паразитические. Паразитическая буржуазия должна зарабатывать свой продовольственный паек трудом в поте лица. Отдел военный будет проводить свою важную работу, и в первую очередь — учёт буржуазии и привлечение маменькиных сынков к грязной работе.

...Отдел юстиции. В первую очередь этот отдел берёт на себя преследование контрреволюционной буржуазии за её деятельность, проводит террор против неё окончательно и в безапелляционном решении. Отделы труда и просвещения могут тоже со своей стороны оказать содействие, соответствующую помощь делу проведения террора против буржуазии. Быстрое исполнение всего вышеизложенного, составление воззваний в этом смысле будет самым лучшим приветствием Владимиру Ильичу Ленину».

А.И. Кауль. Красный террор... Сейчас у меня перед глазами массовый расстрел анархистов в Петровском парке. Среди них было много совсем ещё мальчиков, гимназистов старших классов. Они не могли поверить, осознать, что их сейчас убьют. И только после первого залпа... Тебя там не было, ты не видел, только подписал приказ. А я его исполнил. После первого залпа они бросились врассыпную, и никакая сила не могла их остановить. Они разбежались среди молодых берёз, и красноармейцы с гиком преследовали их, как диких зверей на охоте, добивая среди густой травы. Да, да! Сейчас я констатирую это: в них проснулся кровавый охотничий азарт. И — непостижимо! — я был в те мгновения холодно-спокоен, чувства мои молчали, совесть отсутствовала: мы уничтожаем классовых врагов, противников пролетарской революции.

Отец Никодим говорит: за любое убийство воздастся сторицей, за безвинно пролитую кровь — втройне. Возмездие неотвратимо. Или в этой жизни, или на небесах. Не знаю, как после смерти. Я атеист. Может быть, к сожалению. Нас с тобой, Гриша, возмездие настигло в этой жизни. И вот тебе ответ на вопрос: за что?..

Но — «Почему?»

Нет ответа... Я не нахожу его. Должен признаться тебе: лишь одним я был поражён, выйдя на свободу. Ведь я был убеждён, что я, ты, тысячи, сотни таких же, как мы, коммунистов — жертвы контрреволюционного заговора, возникшего в недрах органов внутренней безопасности. И, оказавшись на свободе, я приготовил себя к тому, что увижу страну с восстановленным буржуазным строем, другие люди правят ею, ведь я был на все годы заключения лишён права переписки (оказывается, это «право» тоже существовало и не для всех означало расстрел). И вдруг меня восстанавливают в партии, на здании обкома, где мне возвращают партбилет, висит огромный лозунг: «Да здравствует коммунизм!». Гриша! Я не понимаю! Я ничего не понимаю!.. И самое страшное: во всём, оказывается, виноват Сталин.