В капкане совершенства

— Как ты сюда попала?..

Ее версия заключалась в том, что она хочет сделать что-то значимое. Она осознала, что нельзя жить просто для себя. Она восхищается тем, что он создал, особенно после этого ужасного судебного процесса, за которым она так внимательно следила.

— Я сто раз пожалел, что принял ее в программу. Она совсем не изменилась. Постоянно опаздывала, путала время приема, я все время боялся, что она еще и выпьет в день введения препарата. И вот мое терпение лопнуло. Я начал ей выговаривать. Сказал, что к нам телевидение должно прийти и оплошности недопустимы. А она вдруг разревелась и ответила, что до сих пор меня любит…

— А ты?..

Дина произносила такие горячие слова, каких он раньше никогда от нее не слышал. Она готова на все, чтобы вернуть его. Ведь он — ее судьба и половинка, она должна была понять это раньше. Он должен, он просто обязан простить ее и дать ей еще один шанс. Она выйдет за него и родит ему детей, она будет каждый день делать его счастливым, если он только простит ее.

— Я сказал, что личные отношения между нами невозможны.

— А про Ханну?..

— Мы с Хансей условились, что не будем выставлять напоказ нашу личную жизнь…

— Какой уж тут показ…

— Да, я понимаю!.. Теперь понимаю. Видимо, она Ханне что-то болтнула, не знаю что…

— Ничего. Ничего непоправимого не произошло. Извиняться придется долго, но Ханся тебя простит. Только избавься от этой Дины под любым предлогом.

В то время Лейла на кухне с жаром напутствовала подругу.

— Ты — богиня, Ханся. Такое, как тебе, единицам дается. Для Артёма ты — вершина всего. И не смей себя сравнивать ни с какими непонятными девицами. А если одна из них к нему хотя бы подойдет, метни в нее молнию или врежь в бубен…

Прошло полчаса.

Бьорн был доволен, как сто индийских слонов, и, стоя у кроватки, с нежностью взирал на спящую дочку. Такая маленькая. В Ляльку пошла: глазки черненькие, очаровательные бровки и мягкие темные волосики. Он перенес ее из другой комнаты обратно в спальню, чтобы она была рядом с его выздоровевшей головой.

Лейла расположилась на диване, Ханна молчала, глядя на девочку, губы ее периодически озаряла нежная улыбка, а потом глаза увлажнялись.

Раздался долгожданный звонок в дверь.

— Иди в ту комнату, Ханся. Я провожу Артёма, поговорите там. Если все будет нормально, оставайтесь на ночь. Там есть комплект постельного белья в шкафу, — Лялька встала.

— Я не уверена, что пойду на это…

— Посмотришь, как все повернется. Если не договоритесь, оставайся ты, а он пусть едет домой.

Бьорну показалось, что взгляд Ляльки чересчур уж свирепо пресек его благодушно подтрунивающую улыбку. Он потупился в кроватку.

Через несколько очень долгих минут Артём кинулся к своей подруге, сидящей на тахте.

— Ханна, я клянусь тебе, ничего у меня с ней не было!..

— Почему же она утверждает, что ждала тебя на бутылку вина?

— Какую еще бутылку?.. Я первый раз об этом слышу!

— Она подошла ко мне и «по-дружески» поделилась, каким изумительным любовником ты был.

— Она так сказала? — увидев, что Ханна готова закончить их отношения прямо сейчас, он торопливо заговорил. — Послушай, я ничего об этом не знаю!.. Она, видимо, вознамерилась куда-то меня позвать. Но я бы не пошел ни за что! Я и в мыслях подобного не имел.

Ханна молчала.

— Ханся… Прости меня… Я исключил ее из программы, позвонил и рассказал о нас. Сказал, что она не может больше участвовать в исследованиях, так как это конфликт интересов.

— Ты хоть представляешь, что будет, если она подаст на нас жалобу в комитет по этике?! Что она для них напридумывает?! — щеки Ханны вспыхнули совсем иным пламенем. Теперь она негодовала за то, что он поставил под угрозу их совместный проект.

— Не подаст.

— Откуда ты знаешь?!.. Если она с цепи сорвется после твоей исповеди?!.. Да она уже сорвалась: с ума сходит по тебе!..

Артём сел рядом с ней и порывисто схватил дрожащие руки.

— За что ты так со мной?.. — воскликнула она, рыдая.

— Ханся, прости меня, — снова повторил он. — Ты знаешь меня теперь: я по жизни мямля, волевые решения мне всегда с трудом давались. На протяжении долгих лет я капитулировал перед трудностями. Вот допрыгался. Расстроил тебя так… что могу потерять.

В другой комнате Бьорн поднялся на локте, лежа в кровати с женой.

— Интересно, они уже занялись этим?.. Что-то тихо слишком.

— Какое твое дело? Спи, — ответила Лялька.

— Звукоизоляция неплохая, но не настолько… Конечно, Ханна не идеал, но уж точно лучше этой Динки.

— Тише! Услышат еще.

— Не услышат.

— Ты говорил, что Артём большего и пожелать не может!..

— Ну да. Но по мне она слишком чопорная. Не в моем вкусе. Рассчитает, как школьника… Заставит уроки сначала учить.

— Я смотрю, ты сегодня решил показать все свои качества, отделяющие тебя от идеала!

— Ну, я ж свое мнение говорю…

Тем временем Артём продолжал: