В Карэре все любят кошек

Младший прокурор внимательно изучил лицо Эмилии и, хмыкнув собственным мыслям обратился к Патрику :

— Ускорьтесь, суд должен свершиться.

***

Эмили никогда не была суеверной, но после этого дня начала постепенно верить в магию. Кошки начали буквально преследовать ее. Они запрыгивали на ее стол, когда она завтракала где-нибудь в маленьком кафе, скреблись в ее запертую дверь посреди ночи, наводняли балкон, даже шуршали в вентиляции над ее комнатой! Эмили шипела на них, пугала и прогоняла. А после этого, с каждым днём, все меньше людей соглашались оказывать ей услуги.

Эмили могла зайти в кафе и, если встретившая ее кошка принималась шипеть, девушке с виноватым видом отказывали и просили прийти в другой день. Она не могла купить воды в жаркий день, ей не продавали билет куда-нибудь, в том числе обратно на Галстерру, и даже сердобольная консьерж в отеле смотрела на Эмили с вымученной приветливостью. Все из-за кошек. Это звучало бредово, но другого объяснения Эмили не находила. Оставалось только украсть катер или дождаться какой-нибудь лодки с соседнего острова, команда которой не разделяла бы местных суеверий, и усвистать как можно дальше, но, вопреки здравому смыслу, шпионка не спешила покинуть остров. Это было плёвое задание, с которым справится и новичок, и отказаться от него спустя полторы недели было просто смешно. Эмили за свою карьеру предотвратила добрый десяток войн — и не могла справиться с кошками?!

Если принять за истину абсурдную связь между людьми и кошками, то единственным доступным Эмили собеседником становилась Соррель. Эмили, как и планировала, наведалась к ней, когда положение стало совсем сводящим с ума.

Во вспышках резкой боли от электрического тока, Эмили, сидя в выбеленном кабинете для допроса, вспоминает ощущение отполированных перил под ладонью, скрип ступеней, пропахшую пылью и кошачьей шерстью комнату Соррель. Женщина сидит за аккуратным туалетным столиком, по белой столешнице разбросаны помады, дамские блокнотики, а посередине башней возвышается покрытый белой эмалью телефон. Соррель в деловом костюме ходит из стороны в сторону, насколько вызволяет длина телефонного провода. Эмили осталась в дверях и ждала добрых десять минут, пока женщина договорит. На тот конец провода она бросало резкое: «Да, сэр! Нет, сэр! Решительно невозможно! Хорошо, я понимаю. Я сделаю то, что от меня зависит. Не забывайте, чем Вы мне обязаны». Она, конечно, похожа на личного помощника или советника, но еще больше — на городскую сумасшедшую.

Жестом Соррель приказала Эмили сесть на диван. Та послушалась и осторожно опустилась среди мягких расшитых подушек и продолжила наблюдать за женщиной. В ее комнате хранилось множество книг, папок и гроссбухов. В течение разговора Соррель открывала то одну книгу, то другую, что-то листала, задумчиво хмыкала и кивала в трубку. Наконец, она попрощалась с собеседником и опустила трубку на рычаг. Устало запрокинула голову, потянулась всем телом и обернулась на Эмили.

— Так понимаю, у Вас какие-то трудности?

— Вроде того, — кивнула Эмили, едва веря, что ей хватит здравомыслия сказать, что ее невзлюбили местные кошки. Соррель села на соседнее кресло и сцепила руки в замок.

— Вам кажется, что Вы сходите с ума? Что происходит что-то безумное, чему Вы вроде можете найти объяснение, но оно не кажется разумным?

Эмилия удержалась от кивка головы, руками и зубами буквально цепляясь за себя прошлую, за лучшую шпионку Галстерры с холодной головой и расчетливым умом.

— Как Вы это сделали? Как поняли, что я из Шпионской Службы?

— О Вас рассказал Ваш предшественник, — улыбнулась Соррель.

— Предшественник?

— Да, в этот город присылали молодых разведчиков. То рыбачков, то городских мальчиков на каникулах. Они все вернулись домой, но никак не могли вспомнить, что же с ними тут случилось. Наверное, сейчас их пытают, — с жалостью в голосе протянула женщина. — Я спросила одного из них, кого наиболее вероятно пришлют к нам, если уже третий человек вернётся без каких-либо воспоминаний. И он мне рассказал о Вас — честно, я ждала нашей встречи.

На колени Эмили запрыгнула большая шоколадная кошка и принялась настойчиво тереться о руку девушки. Та запустила длинные пальцы в густую шелковистую шерсть и почувствовала, как успокаивается.

— Вы использовали гипноз?

— Практически. Это все наши особенные карэрские кошки. Они тонко чувствуют эмоции человека, особенно если это боль, одиночество или страх. Они даже могут манипулировать ими. А мозг человека уже принимает решение в соответствии с этими эмоциями.

— Гипнокошки. Серьезно? — вскинула бровь Эмили.

— Занятно же, правда? — усмехнулась Соррель и кивнула в сторону свернувшейся на коленях Эмилии бурмы. Девушка опустила взгляд и встретилась с огненными сияющими глазами кошки. А в следующую секунду все потемнело.

Эмили выныривает из полуобморочного состояния под смешок Патрика. Ему явно нравится играться с шокером.

— Ещё разок? — спрашивает он. — Или тебе есть, что сказать?

Эмили закусывает губу.