В кавычках и без

Я— то по наивности всю жизнь считал, что с расизмом дело обстоит как с тем тузом в преферансе: в том смысле, что расизм -он и в Африке расизм. Но ежедневно и ежечасно вся армия либералов — отБелого дома до Голливуда — не устает убеждать меня в обратном.

Интересно, что процесс этот с какой-то подозрительной синхронностью протекает на совершенно разных географических широтах и долготах — подставьте вместо расизма национализм или патриотизм. Я о повторяющихся раз за разом ситуациях, когда, скажем, литовский, казахский или молдавский патриотизм — это достойно, благородно, до дрожи в голосе и до скупой мужской слезы на щеке. Национализм татарский, тувинский, якутский — громовые либеральные аплодисменты по поводу «пробуждающегося национального самосознания». (А уж ежели речь о национализме чеченском — так только в стиле рыцарских легенд времен короля Артура.) Русский же патриотизм или, не дай Бог, национализм живописуется как существо настолько отвратительное, что сдержанность легко ранимой либеральной психикой отметается напрочь, и тогда чаще всего несутся потоки брани, которой не всегда удостаивался и Гитлер со товарищи.

Характерно — но и понятно — то, что белые университетские, газетно-журнальные и правительственные идеологи и активисты «акции утверждения», «мультикультурализма», «афроцентризма» и «политической корректности» обитают на весьма безопасной дистанции от ситуаций, где напряжения, вызванные их кипучей либеральной деятельностью, ощутимы повседневно. Им не приходится стучаться в десятки и сотни закрытых дверей в поисках работы, живут они в эксклюзивных районах за крепкими заборами под защитой сверхсовременной сигнализации, и все упомянутые проблемы для них (по меньшей мере пока) на собственной шкуре не ощущаются. И здесь я не могу отделаться от еще одной напрашивающейся аналогии.

Заметили ли вы, читатель, что среди страстных либеральных интеллигентов, в нынешние военные, да и в еще довоенные времена сразу же одобрительно высказавшихся за «справедливую освободительную борьбу чеченского народа», невозможно было найти ни одного русскоязычного представителя из самой Чечни? А ведь еще несколько лет назад в Грозном не было недостатка в гуманитарной и технической русскоязычной интеллигенции (я не только о русских: это были и армяне, и евреи, и татары, и осетины — десятки национальностей). Где же их голос в стройном либеральном хоре? К этому ларчику ключик, похоже, все тот же. Дело просто-напросто в том, что имели они самый непосредственный опыт и довоенной, и додудаевской реальности, к тому же двадцать четыре часа в сутки. На очень близкой — смертельно близкой — дистанции. В отличие от интеллигентов столичных, взиравших на ситуацию из неизмеримо более комфортного далека и с наслаждением практиковавших традиционно либеральную «любовь к дальнему» (давно вытеснившую ту, что в Писании).

А египтология афроцентристская на грустные все-таки мысли наводит… Ведь эдак получается, что культура русская — и вовсе какой-то вымысел. Ну, то, что мы, как все прочие, у Греции древней подкормились — а она, бездарь, уворованным только питалась — это понятно. Но теперь такой еще факт. Пушкин, как известно, как никто другой в развитие языка русского и, стало быть, мышления в целом, вклад сделал. А прадед у Пушкина кто был? То-то. Так что всем лучшим, чем обладаем, по гроб жизни обязаны мы все той же Африке, а все недостатки — автохтонный и низкокачественный славянский элемент. Кому бред сивой кобылы — но люди знающие скажут: на этом берегу на солидную диссертацию потянет. Такое веселое апокалиптическое времечко… И маятник… Вот-вот зависнет — а зависнув, рухнет, ой рухнет вниз… Как всегда, мимо точки теоретического равновесия…

СКОТСКАЯ ЖИЗНЬ

«Независимая Газета», 21 октября 1996 г.

Прошедший 11 октября День Благодарения большинству канадцев удалось отметить как положено: в центре стола красовалась индейка, непременный атрибут праздника. Которая и была съедена и без больших проблем, и с большим аппетитом. Хотя все могло произойти менее благостно: «правозащитная» организация ПЕТА (Люди за Этическое Отношение к Животным) намеревалась выпустить на телеэкраны рекламный ролик, призванный если и не обратить всех зрителей поголовно в вегетарианство, то, по меньшей мере, всерьез испортить им аппетит.

Ролик, в котором голливудский актер Хоакин Феникс (одна из звезд последнего фильма Оливера Стоуна «Разворот») с надрывом говорит о том, сколь страшная и неестественно короткая жизнь является уделом североамериканской индюшачьей популяции, уже был обкатан в США год назад (причем дважды — на День Благодарения и на Рождество). Тогда он вызвал стотысячную волну звонков в ПЕТА с просьбой немедленно поделиться вегетарианскими рецептами, позволяющими спасти жизнь невинным птицам (в большинстве своем уже разделанным и замороженным).