В клетке. Вирус. Напролом

На плите стояла сковородка с присохшими остатками яичницы. Я схватил ее и сразу повернулся к трилу, который уже выпрямился и снова сжимал кастрюлю в руке.

– Да ладно, – сказал я ему. – Неужели вы правда собираетесь это сделать?

Трил нерешительно теребил ручку кастрюли.

– Послушайте, – добавил я. – Полиция уже едет сюда. Вы могли бы…

Трил занес кастрюлю высоко над головой и покачнулся. Я отступил назад и в сторону, чтобы избежать удара. Когда руки трила начали опускаться, оставив его голову незащищенной, я шмякнул по ней сковородкой, как теннисист, отбивающий мяч. Трил плюхнулся на задницу.

Я тут же этим воспользовался, пнул его в бок, когда он попытался уползти, оттесняя его назад, в кухню. Его правая рука, все еще сжимающая кастрюлю, потянулась в мою сторону. Я наступил на нее двумя ногами, толкнул тело к плите и заломил его вторую руку за спину. Потом поднял сковородку.

Трил посмотрел на нее, затем на меня.

– Да, я знаю, это чертова сковородка! – сказал я и хрястнул его по шее ребром сковородки семь или восемь раз подряд, пока не лопнула обшивка из углеродного волокна.

Потом поднял с пола нож, сунул его в образовавшуюся трещину, пока не почувствовал под лезвием пучок проводов, ведущих от триловского процессора к системам его тела.

– Вот как надо использовать нож в драке трилов, – сказал я и стукнул по рукоятке ножа сковородой.

Лезвие рассекло провода, и трил перестал трепыхаться. Я глубже загнал нож в трещину, чуть раздвинул ее и увидел силовой кабель, питающий процессор в голове. Засунул в щель руку и ухватился за него пальцем.

– Я знаю, вы еще здесь и слышите меня, – сказал я. – И я знаю, что этот трил все еще может говорить. Так почему бы нам не облегчить друг другу жизнь? – Я обвел глазами разгромленную кухню. – Ну, во всяком случае, чуть-чуть. Скажите мне, кто вы и откуда. У меня ваш трил. И его встроенная память. Рано или поздно я сам все узнаю.

Трил молчал. Но тот, кто управлял им, по-прежнему был здесь и по-прежнему смотрел на меня.

– Будь по-вашему, – объявил я и дернул за силовой кабель, чувствуя, как он отрывается от одной из своих клемм.

Вот теперь трил был уже стопроцентно мертв.

Я встал и осмотрел квартиру. Выглядела она так, словно ее разгромила парочка неуклюжих идиотов. Я пошел к входной двери, открыл ее и увидел Рэйчел Штерн с телефоном возле уха.

– Я услышала шум и вызвала полицию, – сообщила она, изумленно таращась на меня.

– Блестящая идея, – сказал я. – Раз уж вы все равно взялись, позвоните в лос-анджелесское управление ФБР. Скажите им, что мне нужна следственно-оперативная бригада в полном составе и кто-нибудь из специалистов по компьютерной криминалистике. А еще скажите, что чем быстрее они прибудут, тем лучше.

– С вами все нормально? – глядя на голову моего трила, спросила Штерн.

– Скажем так, залог за этого трила мне уже точно не вернут, – заметил я и пошел обратно в квартиру.

На полу лежал оброненный трилом конверт.

Я поднял его. Это был простой белый конверт, на котором скорее детским, чем взрослым почерком, очень крупными буквами было написано: «Бабушке и Джейн». Конверт был заклеен. После секундного сомнения я вскрыл его. Внутри лежала карта памяти.

– Алло, – сказал я.

Пискнул сигнал вызова, и в поле моего зрения всплыло лицо Клаха Редхауса.

– Агент Шейн слушает, – добавил я.

– Крис, э-э, это офицер Редхаус, – неуверенно выговорил Редхаус.

– Знаю.

– Насчет того дела, что вы расследуете.

– Да, – ответил я.

– В общем, тут есть люди, которые хотят с вами поговорить о нем.

– Полагаю, важные люди?

– Правильно полагаете.

– И они наверняка сейчас рядом с вами в вашем офисе.

– Вообще-то, да. А как вы догадались?

– В основном по нервному заиканию.

На другом конце линии раздался смешок.

– Поймали. Ладно, так или иначе, эти люди очень надеются с вами сегодня потолковать.

Я присмотрелся к карте памяти и сказал:

– Думаю, это можно устроить. У вас там есть люди, с которыми я тоже хотел бы потолковать.

Глава 16

– Только не говорите, что вы не записали вашу драку, – сказала Ванн, когда я вернулся в офис.

– Со мной все хорошо. Спасибо, что спросили, – как ни в чем не бывало сообщил я, подходя к ее столу.

– Я не спросила, потому что это бессмысленный вопрос. Вы же в триле. Самое худшее, что с вами могло случиться, – это пара вмятин.

– Это не самое худшее.

Мои последние минуты в Лос-Анджелесе прошли в общении с крайне раздраженным менеджером пасаденской «Эйвис», когда я передавал ему информацию по своей страховке, чтобы они могли разобраться с арендованным трилом, который я вернул с трещинами и вмятинами.

– Но вы ведь выжили, – указала Ванн.

– Чего нельзя сказать о втором триле, – признал я.

– Уже известно, кто в нем был?

– Нет. Бригада криминалистов из Лос-Анджелеса сейчас как раз это выясняет. Но когда я осматривал его, то не нашел ничего ни об изготовителе, ни о самой модели.

– Странно, – резюмировала Ванн.