Гляжу на тебя – и Бог мне становится ближе.Ближе, родней, необъятнее, как небеса.Знай, что я буду с тобою, пока ты дышишь.Знай, я с тобой до самого до конца.Смотрю на тебя – и в пору начать молиться,Только не знаю – тебе ли иль за тебя.Глаз бездонных печаль, и я знаю, что случится.И я буду рядом до самого до конца.Помню в лицо всех предателей и иуд,Лгунов, ворчунов, воров и простых ротозеев.Завтра они все взглянуть не тебя придут,А у тебя на Прощение их так много Веры…Сотни зевак на горе тебя разопнут,Кто был зачинщиком – тут не найдешь следа.Пылью покроется весь твой бессмертный труд…Но я буду рядом, до самого до конца.Гляжу на тебя – и Бог мне становится ближе:Прямо под сердцем зреют его плоды.Смотрю на ночное небо – и знаю, что все услышишь,Ведь есть конец, а за гранью конца – есть Ты.
Так
Так: пахнет небом, медом и молоком…Так – ты подходишь ко мне, танцуя.Так говоришь со мной, что не минуетУчасть всех тех, что уже были До.Вдруг понимаю – весь мир дрожит:Видимо, слишком высоки ноты,Видимо, рушатся замки и ДЗОТы —Видимо, сердце опять не спит.Так разрывают ритмы весь мир вокруг,Так незаметно ты входишь мои привычки,Дашь прикурить – и так чиркнешь спичкой,Что станет понятно: ты мне – не друг.Так протянулась меж нами тугая нить(Жгучая страсть и нежность ее связали).Пусть впереди вся жизнь и дальние дали,Но здесь и сейчас ничего уж не изменить.
«Здравствуй, крестный не моего сына…»
Здравствуй, крестный не моего сына,А синеглазого улыбчивого малыша.Это такое время – мандаринов и апельсинов,И когда крыша едет едва шурша.Здравствуй, нежность моя неистовая,Здравствуй, любовь моя на века.Живется весело, гуляется лихо,Только снятся порою твои глаза.Здравствуй, друг мой с первого взгляда,С карельского леса, старинного рва.Знаешь, нет на свете ни рая, ни ада.А вот ты есть. И, кажется, навсегда.
Город. Море. Облака
Город мокрый от слез твоих или же от дождя,Он безумно устал, но помнит твои улыбки.Город тихо заснул под тихие звуки скрипки,Город очень скучает и шепчет «Она твоя».Море нежно зовет нас наверх или в глубину,Море знает лишь рыб, помнит крики чаек.Оно с шелестом мерным за плечи нас обнимает,Вечерами скрывает следы наши в тишину.Воздух манит прохладой и пустотой,Россыпь звезд на небе пестрит огнями.Воздух вознесет тебя над мирскими днямиИ тихонько вздохнет: «Он ведь только твой…»