В краю багрового заката

Оттолкнув шестами «Отважный» от берега и развернув его носом к стрежню, Сергей Петрович сразу выжал сцепление уже запущенного на полные обороты мотора. Сейчас было главным как можно скорее выйти на стрежень течения. Паруса он пока ставить не велел, несмотря на то, что ветер благоприятствовал. На баке, вглядываясь в воду перед собой, напряженно замерли впередсмотрящие – Сергей-младший и Катя.

То, что было дальше, можно сравнить, пожалуй, только с американскими горками. Описав крутую циркуляцию, коч вышел на стрежень. Чем ближе было горло перелива, тем сильнее ускорялся поток. Сергей-младший крикнул, что под ними, на глубине пяти метров, видны огромные валуны – даже, скорее, настоящие скалы – обточенные водными потоками. Именно в этом месте язык ледника каждую зиму перегораживал поток, и тут на дно оседали его «подарки». И очень хорошо, что «Отважный» проходит горло почти на пике половодья. Еще минус пара метров глубины – и горло стало бы непроходимым…

Ворота пролетели с женским визгом, воем мотора и свистом ветра в ушах. Еще бы – если сложить скорость корабля и потока, то суммарно выйдет больше сорока километров в час. Вот потому-то капитан и не стал ставить паруса. Эффект небольшой, зато гуляющие по горлу вихри вполне могли все испортить.

В самый критический момент прямо над ухом у рулевого раздался пронзительный визг. Обернувшись на мгновение, Сергей Петрович увидел Лялю, которая с закрытыми глазами судорожно вцепилась в мачту прямо за его спиной. Отвлекаться на глупую девку было некогда – в любой момент мог последовать окрик впередсмотрящего, требующий изменить курс. Смотреть надо было в оба, в любой момент поток мог бросить корабль на скалистый берег или каменистую отмель. Никто так и не узнает, сколько седых волос добавилось у намертво вцепившегося в штурвал капитана, пока он сплавлял свой корабль по водной стремнине. Одно неверное движение – и костей не соберешь.

Почти сразу за горлом, километрах в пяти, скорость течения стихла, русло раздвоилось, огибая большой каменистый остров, и дальше уже текла обычная река, которых Сергей Петрович в своей жизни навидался немало. Скорость разлившегося потока упала с двенадцати до трех-четырех узлов. Можно было выдохнуть, поставить паруса (благо ветер благоприятствовал) и перевести мотор на пониженные обороты.

Только передав штурвал коллеге, Сергей Петрович почувствовал, как он взмок и устал. А еще ему захотелось… да-да, взять эту дуру Лялю за руку, затащить в темный трюм, и там в закутке у мотора послушать, как она будет кричать совсем по другому поводу. Так мужской организм порой реагирует на пережитый смертельный риск, стимулируя «основной инстинкт». Но мужчина сдержал свои порывы, ибо Лялино время еще не пришло.

Река стремилась на юго-запад, а вместе с ней, поторапливаемый дующим с ледника северо-восточным ветром, спешил «Отважный». Пейзаж по берегам особым разнообразием не отличался. Слева проплывали покрытые ковром цветущих трав холмы, а справа, над пронизанной тысячами ручьев каменистой осыпью морены, горделиво возвышалась стена ледника. Наметанный глаз Петровича замечал, что половодье уже пошло на убыль, и надо бы поторопиться. Вполне вероятно, что не все так просто, как хотелось бы, и впереди их ждет еще пара-тройка крайне неприятных для плавания мест.

Его подозрения отчасти укрепились, когда за час до полудня перед ними открылась гладь большого озера. Порывшись в памяти и сверившись с картами нашего времени, Сергей Петрович установил, что они достигли озера Венерн, или того, чем оно было за тридцать шесть тысяч лет до нашей эры. Больше ничем карты помочь не могли, так как детальный рельеф местности сильно изменился за прошедшие тысячелетия.

И он, как и во время плавания по Балтике, решил опереться на трех китов, которых звали: радар, сонар, и впередсмотрящие. Северо-западный берег озера представлял собой уходящую в воду стену льда. «Отважный» будет двигаться на юго-запад, следуя на расстоянии прямой видимости от зеленого южного берега. Слишком близко к нему приближаться не хотелось. Сильно изрезанное, с большим количеством бухт и заливов побережье изобиловало скалами и каменистыми мелями. Заночевать решили в маленькой бухточке на подветренном берегу далеко вдающегося в озеро полуострова.

Причалив, команда «Отважного» разбила стоянку, но охотиться не стала. Во время сплава по реке Антон-младший натягал из воды большое количество сильной, крупной розовой форели. Судя по всему, этой рыбой тут кишело все – и сама река, и озеро, и окружающие ее быстрые речки и ручьи. Какая уж тут охота, когда деликатес сам лезет в рот. Форель запивали армянским коньяком, и, прислушавшись к внутреннему голосу, решили, что это нормально.