В лабиринтах убийств

Всю обратную дорогу я никак не могла отделаться от мысли, что Валентина Ивановна как-то странно наладила свой быт. Ведь у нее нет других забот – ни семьи, ни детей, ни необходимости дома работать, тетради проверять, готовиться к лекциям. Чем, интересно, она занимается по вечерам? Книжки читает? Или она просто выше мелких бытовых условностей? Живет исключительно в духовном мире. Что и неудивительно, учитывая ее бурное революционное прошлое. Решила поделиться этими соображениями с Милкой, но колебалась – уж очень сильно это бы смахивало на сплетни.

Когда мы ввалились в Департамент со своим зимним садом, в коридорах было непривычно тихо. Только в конференц-зале слышался гул голосов. Я вспомнила, что как раз на сегодня наметили профсоюзное собрание по выборам нового председателя. Старая недавно отбыла на заслуженный отдых. Оставив нежные растения в холле, я поспешила присоединиться к коллективу. Спасибо, Милка заняла мне место возле себя. Я облегченно плюхнулась на пластиковый стульчик и отдышалась.

– Ты где шаталась в рабочее время? – Милка подозрительно глянула на меня из-под нависающей косой челки.

Я второпях поведала ей, в чьих хоромах я только что побывала и что там делала. И про фотографию рассказала.

– Ты случайно не в курсе, у «бабушки» имелись сестры-братья? – поинтересовалась я, устраиваясь на отчаянно твердом и к тому же узком стуле.

– Делать мне больше нечего, родословные начальству составлять, – огрызнулась та. – Тебе интересно, сама у нее и спроси. Ты же у нее в любимчиках ходишь. – Милка явно была огорчена подготовкой к предстоящим выборам. Все шло к тому, что по общественной линии нами будет руководить ненавистная Алиса.

– Да я просто так …, – начала я оправдываться, но была остановлена строгим окриком сидевшей впереди всё той же Алисы. Пришлось прерваться на полуслове и встроиться в общее обсуждение потраченных за год коллективных взносах. Как и ожидалось, подавляющим большинством голосов в профсоюзные боссы избрали Алису. При трех «против».

Мои собственные служебные успехи тем временем продолжали прогрессировать. Как-то «бабушка» попросила меня заполнить проектную заявку на грант по открытию библиотечного хаба. Я с энтузиазмом взялась выполнять поручение. Вечера теперь были заполнены изучением в интернете современных культурологических тенденций, поисками похожих проектов, заполнением длинных форм и переводом на английский проекта будущего литературного «open space». Чувство причастности к важным делам распирало меня. Пару раз на работу звонил Петька с туманными намеками насчет совместного ужина. Мне было не до него! Все потом!

Представьте себе, проект прошел. Милка похмыкала и как-то неопределенно выразилась о том, кого работа любит. «Бабушка» выписала мне повышенную премию. Теперь к очередной зарплате я подходила уже не с пустым кошельком, свистящим от сквозняка, а с кое-каким денежным запасом. Я купила черную кожаную куртку, о которой давно и страстно мечтала, кожаные перчатки к ней в пару и почувствовала себя самым счастливым человеком на свете. В голову стали приходить несмелые мысли об откладывании денег на покупку квартиры или комнаты. В общем, жизнь налаживалась, будущее смелее выглядывало из-за туч. Неизвестно, до каких бы высот я доросла, если бы все не рухнуло в то злосчастное утро…

***

…Скорая помощь и милиция приехали одновременно. Медики констатировали смерть потерпевшей, забрали «бабушку» и уехали. А два милиционера остались. Они заняли начальственный кабинет и начали опрос свидетелей. В узком коридоре столпились все сотрудники Департамента.

Первой пошла Алиса. Пробыла в кабинете томительных пятнадцать минут. Вышла бледная. Пожала плечами.

– Ничего удивительного, разве можно в таком возрасте нагружать себя такой ответственной работой, – прокомментировала она случившееся. – Наверняка внезапно закружилась голова или схватило сердце, и она не смогла удержать равновесие.

Все молчали. То ли были согласны, то ли не хотели возражать будущему руководству.

– Никак не хотела снимать руку с пульса, – добавило «руководство». – А рука-то уже была старческая.

Народ молча расступился, и Алиса гордо прошествовала по своеобразному коридору. Мне вдруг стало жутко обидно за «бабушку», и я собралась встать на ее защиту от имени коллектива, но тут вспомнила ее увлечения йогой, все эти стояния на голове и прочее. Может действительно в этом все дело? Странно, мне она ни на что такое не жаловалась, наоборот, подчеркивала, что ведет здоровый образ жизни и не страдает от возрастных болезней. Со мной-то она была в намного более доверительных отношениях, чем с заместительницей.

Остальные входили-выходили довольно споро, как по конвейеру. Задержка произошла лишь с охранником Игорем, который тоже задержался. Но свою беседу он никак не прокомментировал и сразу ушел.