В ледовитое море. Поиски следов Баренца на Новой Земле в российcко-голландских экспедициях с 1991 по 2000 годы

Мы проснулись в 8:00 и всё утро занимались благоустройством нашей хижины. Русские привыкли готовить на газовой плитке. Баллон они разместили снаружи, а полку для плитки Виталий прибил изнутри. Несмотря на наши с Джорджем возражения (в хижине, где на нескольких квадратных метрах спали шесть человек, и без того было сыро), он завершил оборудование кухонного уголка куском брезента, не озаботившись обустройством слива. Евгений и Николай тут же принялись украшать маленькую кухню. Джордж пытался убедить этих экспертов изменить свое решение, но его аргументы услышаны не были. Напротив, они утверждали, что плитка добавит тепла и уюта. С четверть часа Джордж уныло сидел на своей койке, а потом встал, взял нож, вышел наружу и, ни слова не говоря, прорезал вентиляционный клапан в полиэтиленовой пленке, закрывавшей окно. Наши коллеги добродушно покачали головами, но на этом всё и кончилось. Ну что ж! Похоже, у русских это обычный способ преодоления разногласий. Я смотрел на серый пейзаж снаружи через мутное пластиковое окно. Время от времени накрапывал мелкий дождь, и от этого окрестности выглядели еще более мрачными и пустынными.

Нашей главной целью был осмотр двух погребений, обнаруженных Кравченко. Одно из них – отмеченное столбом с инициалами BAR – должно быть к западу от нас, на мысе Петровского, который переходит в мыс Варнека. Другое – украшенное, согласно рисунку Кравченко, черепом белого медведя – в противоположную сторону, дальше на северо-восток, на мысе Вилькицкого. Найденная мною накануне пирамида – третье возможное место, но вначале нужно отыскать первые два. В течение следующей недели Джорджу и мне предстоит обследовать 50 километров побережья от Ледяного мыса до мыса Вилькицкого. Виталий и Николай останутся рядом с хижиной. Николаю для его ботанических изысканий нет необходимости уходить далеко от лагеря. Он составляет список мхов, растущих на участке между берегом и подножием гор. В первый же день он обнаружил растение, которое ранее на этом острове не отмечалось.[60]

Утром мы вчетвером отправились к участку № 3. Мы решили сфотографировать пирамиду из камней и вернуться завтра, чтобы зарисовать ее. Затем мы с Джорджем продолжили путь на запад, по направлению к мысу Петровского. Когда мы шли вдоль кромки обрыва, Джордж внезапно заметил что-то внизу на берегу. Он начал осторожно спускаться, и я последовал за ним.

«Смотри, что я нашел!» – радостно воскликнул он. В продолговатой, покрытой льдом луже лежал скелет белого медведя, его череп наполовину выступал изо льда, а зубы были раздвинуты в замерзшей ухмылке прямо над землей. Медленно и осторожно мы попытались выковырять его с помощью саперной лопатки, но он глубоко вмерз в лед. Новая Земля крепко держала свое сокровище. Через несколько сотен метров мы заметили нагромождение камней на мысу. Эта одинокая груда валунов – единственный признак того, что до нас тут были другие люди. Виталий и Николай присоединились к нам, чтобы осмотреть полуразрушенную каменную пирамиду. Если она и обозначает захоронение, то оно маловато для двух тел. Перед тем как двинуться дальше, я включил GPS, чтобы установить координаты этого места.

Высота обрыва увеличивалась, поэтому мы решили не спускаться вниз и пересечь плато, надеясь вскоре увидеть Ледяной мыс. Издалека я уже мог разглядеть ледник с его моренами – массивными скоплениями горных пород – на краю залива. Размеры этих морен указывали на то, что в былые времена сползающий ледник заполнял собой весь фьорд. Во времена Баренца фронты ледников образовывали практически непрерывный барьер, тянущийся на 30 километров, так что можно было с полным правом говорить о «ледяном мысе». Карта Новой Земли в северной своей части изображает множество айсбергов, отколовшихся от тающих ледников. Мы спустились с плато на берег. Надо льдом кружили стаи кричащих крачек. Моя первая встреча с ледником потрясла меня до глубины души. Зрелище поистине замечательное! Это и есть Ледяной мыс? У входа в залив мы нашли трехногий деревянный геодезический знак, а рядом с ним еще одну пирамиду из камней, подобную той, что мы уже видели в этот день. При высоте около 1 метра, она, несомненно, служила навигационным знаком.

После полудня сгустились тучи, и к концу дня мы основательно промокли. Оказалось, что моя куртка из гортекса не такая уж водонепроницаемая, как обещала реклама. Нижнее белье промокло, а в ботинках хлюпает вода. Боюсь, что в хижине ничего не высохнет. Температура +3 °C, и с северо-запада дует пронизывающий ветер. Белых медведей по-прежнему не видать. Возле деревянной треноги я заметил оленьи следы, а у подножия обрыва, на снегу, – спускающиеся вниз отпечатки лап белого медведя. Но, как мне показалось, они были довольно старые.