В лесах (Книга 2, часть 3)

Вообще посещение таких заведений Алексей почитал делом позорным, и неспокойно было у него на сердце, когда уселся он с дядей Елистратом за отведенный услужливым половым столик. Но вот окидывает он глазами - сидят все люди почтенные, ведут речи степенные, гнилого слова не сходит с их языка: о торговых делах говорят, о ценах на перевозку кладей, о волжских мелях и перекатах. Неподалеку двое, сидя за селянкой, ладят дело о поставке пшена из Сызрани до Рыбной; один собеседник богатый судохозяин, другой кладчик десятков тысяч четвертей зернового хлеба. С другого бока сидит за чаем старик с двумя помоложе, разговор идет у них об отправке к Калужской пристани только что купленной им на пермских ладьях соли. Там идет речь о Телячьем Броде и Харчевинском перекате (Большие мели на Волге.), там о ценах на харчи в верховых городах, там о починке поломанной встречным пароходом коноводки, а там еще подальше расспрашивают какого-то армянина, много ль в Астрахани чихирю заготовлено для отправки к Макарью. Разговоры все деловые, путные. Прислушиваясь к ним, Алексей смотрит бодрее, на душе у него становится спокойней, пожалуй, хоть и спасибо сказать дяде Елистрату, что привел его в такое место, где умные люди бывают, где многому хорошему можно научиться.

Покончили лесовики с чаем; графинчик всероссийского целиком остался за дядей Елистратом. Здоров был на питье - каким сел, таким и встал: хоть в одном бы глазе.

- А что, земляк, не перекусить ли нам чего по малости? - спросил он Алексея, вздумав сладко поесть да хорошенько выпить на даровщинку.

- По мне, пожалуй,- согласился Алексей.- Теперь же время обедать.

Дядя Елистрат постучал ложечкой о полоскательную чашку, и, оторвавшись от середнего стола, лётом подбежал половой.

- Сбери-ка, молодец, к сторонке посуду-то,- сказал ему дядя Елистрат,- да вели обрядить нам московскую селянку, да чтоб было поперчистей да покислей. Капусты-то не жалели бы.

- С какой рыбкой селяночку вашей милости потребуется? - с умильной улыбкой, шепеляво, тоненьким голоском спросил любимовец.

- Известно с какой!..- с важностью ответил дядя Елистрат.- Со стерлядью да со свежей осетриной... Да чтоб стерлядь-то живая была, не снулая - слышишь?.. А для верности подь-ко сюда, земляк,- сказал он, обращаясь к Алексею,- выберем сами стерлядку-то, да пометим ее, чтоб эти собачьи дети надуть нас не вздумали.

И, подойдя к медному тазу с рыбой, выбрал добрую стерлядь вершков одиннадцати и пометил рыбу, ударив ее раза два ножом по голове, да кстати пырнул и в бок острием.

- Так-то вернее будет,- примолвил дядя Елистрат.- Теперь не могут подменить - разом могу подлог приметить. Здесь ведь народец-то ой-ой! прибавил он, наклоняясь к Алексею.- Небывалого, вот хоть тебя, к примеру, взять, оплетут как пить дадут - мигнуть не успеешь. Им ведь только лясы точить да людей морочить. Любого возьми - из плута скроён, мошенником подбит!.. Народ отпетый!..

- Напрасно, ваше степенство, обижать так изволите, - ловко помахивая салфеткой и лукаво усмехаясь, вступился любимовец.- Мы не из таковских. Опять же хозяин этого оченно не любит, требует, чтобы все было с настоящей, значит, верностью... За всякое время во всем готовы гостя уважить со всяким нашим почтением. На том стоим-с!..

- Знаем мы вашего брата, знаем!..- отшучивался дядя Елистрат.- Из Любима города сам-от будешь?

- Так точно-с, любимовские,- задорно тряхнув кудрями, с лукавой ужимкой ответил половой.

- Значит - "не учи козу, сама стянет с возу, а рука пречиста все причистит" ( Шуточная поговорка про любимовцев.).

Так, что ли, молодец? - продолжал свои шутки дядя Елистрат.

- А сами-то из каких местов будете?- развязно и с презрительной отчасти усмешкой спросил половой.

- Мы, брат, из хорошей стороны - из-за Волги,- ответил Елистрат.

- Значит - "заволжска кокура, бурлацкая ложка, теплый валеный товар"... Еще что вашей милости потребуется? - ввернул в ответ любимовец, подбоченясь м еще задорней тряхнув светло-русыми, настоящими ярославскими кудрями.

- Ах ты, бабий сын, речистый какой пострел! - весело молвил дядя Елистрат, хлопнув по плечу любимовца.- Щей подай, друг ты мой сердечный, да смотри в оба, чтобы щи-то были из самолучшей говядины... Подовые пироги ко щам - с лучком, с мачком, с перечком... Понимаешь?.. Сами бы в рот лезли... Слышишь?.. У них знатные щи варят - язык проглотишь,- продолжал дядя Елистрат, обращаясь к Алексею.- Еще-то чего пожуем, земляк?

- По мне все едино, заказывай, коли начал,- ответил Алексей.

- Гуся разве с капустой?.. А коль охота, так и жареного поросенка с кашей мигом спроворят. Здесь, брат, окромя птичьего молока, все есть, что душе твоей ни захочется... Так али нет говорю, молодец?- прибавил он половому, снова хлопнув его по плечу дружески, изо всей мочи.

- Все будет в самой скорой готовности, что вашей милости ни потребуется,бойко подхватил любимовец, отстороняясь однако от назойливых ласк наянливого дяди Елистрата.

- Разве еще селянку заказать? Из почек? - спросил Алексея знакомый с трактирными кушаньями дядя Елистрат.

- Пожалуй,- равнодушно ответил Алексей.