В любви и боли. Противостояние. Том второй

Или неосознанно оборачивалась лицом через плечо назад, бросая панический взгляд в дальний конец комнаты, словно ожидала увидеть, как он бесшумно двигается у трельяжа или дверей ванной. И в какой-то из этих моментов тебе действительно казалось, будто твой взгляд успевал зацепиться или выхватить из пустого пространства большого помещения живой фрагмент переминающейся плотной тени и даже глаз.

Правда, сердце в эти секунды не выпрыгивало из горла и не билось обезумевшей канарейкой о грудную клетку. Может лишь останавливалось, пропуская один-два, а то и целых три полных удара. Наверное, знало наперед, что там никого не будет. Или выпитые таблетки уже запустили свое мощное действие, незаметно, но эффективно, усыпляя страхи, боль и тошноту черной дыры.

Съесть все до единой крошки? Наверное, прошло не меньше десяти минут, прежде, чем у тебя проснулось хотя бы любопытство, а не первые симптомы "здорового" голода. Следующие пять минут ушли на визуальное исследование скрытых под термическими крышками хромированных "колпаков" нескольких видов кулинарных блюд в дотошно вымеренных порциях. Знакомая уже картинка овсянки (на этот раз с цукатами вместо сухофруктов) вызвала почти раздраженную тоску. Правда и поджаренные в яйце гренки с шампиньонами, зелеными оливками и какого-то паштета тоже не задели никакого желания попробовать хотя бы кусочек этого кулинарного шедевра, еще и расписанного поверх заковыристым зигзагом белого соуса и украшенного "букетиком" свежей петрушки. А вот десерту, похоже, удалось добраться до нужных рецепторов чувств осязания и даже вызвать что-то схожее с интересом: несколько разных сортов сыра и брынзы в небольших треугольных кусочках с несколькими видами соусов и аккуратные дольки кукурузных хлебец.

Можно сказать, первые девятьсот секунд скучать тебе не пришлось. И аппетит дал о себе знать в аккурат к окончанию тех самых выделенных тебе на завтрак двадцати минут. Правда что-то в рот ты успела себе положить, при чем не без проснувшегося желания. Кажется, это был какой-то сыр и в конечном счете ты заставила себя пожевать хотя бы ложку противной овсянки. На удивление, она оказалась не такой уж и противной, и желудок тут же моментально отреагировал на нее протяжным урчанием далеко не рвотного спазма. Вот только разойтись ты так и не успела. После третьей ложки каши, поверх кусочка кукурузного хлебца, ты застыла над все еще полной тарелкой с набитым ртом и испуганно обернулась к входной двери. Звук ключа в замке не оказался звуковой галлюцинацией. И преждевременный страх, что ты сейчас увидишь в проеме кого-то тебе незнакомого, тоже выявился весьма идиотской и безосновательной фантазией паникующего рассудка.

— Ты до сих пор не поела? — скользнувший по твоему обомлевшему личику безэмоциональный взгляд Мэндэлла-младшего впервые вызвал едва не ликующее облегчение. И после того, как он прошелся по нетронутым тарелкам на столовой тележке, ответной паники так и не последовало.

Только пришлось поспешно глотать недожеванную овсянку с хлебцем и запивать их ананасовым соком, поскольку они застряли где-то на полпути к пищеводу, угрожая обосноваться там надолго.

— Я… — опять старательно сглотнула, — Я не успела.

Если он что-то сейчас скажет по этому поводу, слезы радости поменяются на истерические рыдания.

— Хорошо, у нас еще есть в запасе несколько минут.

Несколько минут? Fuck. Ты же до сих пор не знаешь сколько сейчас времени и пасмурное утро понедельника второй недели ноября вряд ли чем тебе подскажет. Хотя сомнительно, чтобы кто-то начал тебя отчитывать за опоздание на работу, тем более, что твой главный работодатель стоит прямо напротив и уже через секунду делает целенаправленные шаги в сторону тележки. Откатывает ее к камину и к подлокотнику кресла, усаживаясь на край кожаного сиденья в той самой позе, которую ты еще совсем недавно воспроизводила в своей красочной памяти.

— Пересаживайся сюда, на коленки. — "сюда" — это вялый жест правой руки двумя пальцами в пол между расставленными ногами в темно-синих брюках и лакированных туфлях из черной кожи.

И все-таки таблетки уже начали потихоньку действовать, пусть и не так сильно, как та субботняя, но теперь хотя бы не кроет бешеной аритмией. Волнение достаточно сильное, но для тебя это уже норма. Скоро ты вообще не будешь замечать всех этих сумасшедших накатов с выбивающей слабостью, потому что рядом с этим человеком что-то чувствовать другое — равносильно зачислить себя в ряды мертвых зомби.

Только в этот раз вместо зашкаливающего страха тебя наполнило совершенно новым и неожиданным ощущением.