В моей смерти винить президента... (сборник)

Сладкий голос сладко сообщает: «Уважаемые пассажиры! В нашем вагоне повышенного комфорта и усиленных удобств вы можете посетить купе-кинотеатр и посмотреть... посмотреть...» Слышится сдавленный хохот, возня, радио отключается.

Он : – Чёртов бордель...

Переодевается в полосатый халат, сдвинув косметику, ставит на столик коньяк, на стену вешает портрет Хэмингуэя. Опрыскивает всё своим дезодорантом, в особенности розовое боа.

Осматривает дело рук своих, и, глядя в зеркало, проверяет чистоту зубов и выбритость щёк.

Открывается дверь, проводник протягивает ему стакан сока.

Он : – Что это?

Проводник (сдувая с носа боа): – Апельсиновый фреш.

Он : – Я не заказывал!

Проводник : – Это для вашей дамы.

Он : – Для мо-ей?!! Вы сбрендили?! Эта дама такая же моя, как и ваша!

Проводник : – Да? А мне показалось... (Подмигивает и делает концами боа легкомысленные движения).

Он (сухо): – Вам показалось.

Дёргает дверь, собираясь закрыть её, но проводник подставляет ногу.

Проводник : – Что делать с соком, мёсьё?

Он вырывает стакан, плеснув себе на халат, и всё-таки рывком закрывает дверь. Брезгливо держит стакан двумя пальцами, не зная, куда поставить – столик занят косметикой.

Слышится визг тормозов, вагон дёргается, поезд останавливается.

Сок выплескивается на халат.

Он, с трудом удерживая равновесие, одними губами говорит неприличное слово.

«Станция Горький-Московский, – сообщает вагонное радио. – Стоянка двенадцать минут. Будьте внимательны и осторожны!»

Он пристраивает стакан на самый краешек стола. В бешенстве срывает с себя мокрый халат, оставаясь в трусах.

Дверь открывается, входит Она.

Она (оглядывая Его): – Неплохо. Вам действительно есть что скрывать.

Он (хватая халат и прикрываясь им): – Выйдите!

Она : – Уже не имеет смысла. Всё самое запретное я увидела. Вот уж не думала, что мужик может так долго переодеваться!

Он : – Кажется, я согласен уступить ваше место беременной. Да, кажется, согласен... Пусть рожает себе, а что – дело житейское... Хорошее, благородное дело... Где, где эта женщина, которая на сносях?! (

Быстро надевает халат, берёт из пиджака деньги, суёт Ей в карман пижамки, и орёт, высовываясь из купе) Эй! Кто там без места беременный?! Сюда! В нашем вагоне повышенной комфортности и усиленных удобств открылось родильное отделение!!!

Она (коротко ударяя Его под дых, закрывает дверь): – Да вы псих!

Он : – А вы – гламурная курица!

Она (сжимает кулаки и топает на Него ногами): – Вы... вы... вы...

Он (весело): – Ну, и что я?! Что?!

Она (засовывает Ему деньги в карман халата): – Акушер хренов!

Он открывает рот, чтобы ответить, но поезд трогается, вагон дёргается, Она летит на Него, стакан с соком падает на пол.

Она (резко отстраняясь от него): – Что это?!

Он (хохоча во всё горло): – Ваш фреш! Кажется, апельсиновый!

Она (глядя под ноги и тоже начиная хохотать): – Фреш-то, может, и мой, но он в ваших ботинках!!

Они некоторое время ещё смеются. Он замолкает первым, с каменным лицом поднимает ботинки, рассматривает их и выбрасывает в окно.

Молча пихая друг друга, они расправляют постели.

Гасят свет, ложатся, не раздеваясь.

Минутное молчание нарушает стук колёс, гудки электровоза, хохот в коридоре, звон посуды.