В моей смерти винить президента... (сборник)

Руфина : – Так я могу уйти?

Виктор Сергеевич : – Иди. Нет, стой.

Руфина замирает спиной к нему, у двери.

Виктор Сергеевич : – Скажи, Руфина, если бы тебе через месяц предстояло умереть, что бы ты сделала?

Руфина, не оборачиваясь, минуту думает.

Руфина (тихо): – Ничего бы не сделала. Жила и жила бы, сколько отмерено. Месяц так месяц, неделю так неделю, час так час...

Уходит.

Виктор Сергеевич надевает очки с толстыми стёклами, достаёт из кармана фото и дальнозорко рассматривает его, отведя руку подальше от глаз.

Виктор Сергеевич (бормочет): – Месяц так месяц, неделю так неделю, час так час. Счастливые люди эти слуги! Не нервы у них, а канаты...

(Прячет фото в карман, снимает очки). Ведь не сама смерть страшна, а её ожидание. Секунды капают, а ты ждёшь – где они, предвестники скорого конца? Где?! Вот глаз дёрнуло, или в боку защемило, или ногу свело, это что – ВСЁ? Конец твоей жизни? Смерть?! (Вскакивает, и, приложив руки рупором ко рту, орёт). Я не хочу умирать! Ни через месяц, ни через день, ни через час! Я хочу жить вечно! Кому заплатить за это?! Кому?! У меня есть деньги! У меня много денег! Я не хо-чу умирать! Мне тут нравится!!! Я доволен собой! Я доволен своим домом, своими картинами, своими шкафами, своими стульями, своей яхтой и своей жизнью!!! Я не хочу на кладбище! Я не хочу улыбаться с памятника улыбкой пройдохи, обманувшего своего клиента на пять тысяч долларов! Я хочу жить! Где мой горящий самолёт?! Где мой орущий ребёнок?! Где моя проститутка?!!

Пинает ногой стул, тот с грохотом летит в противоположный угол гостиной.

Виктор Сергеевич, хватаясь за ушибленную ступню, прыгает на одной ноге.

Входит Янина. Испуганно смотрит на Виктора Сергеевича.

Виктор Сергеевич : – Ты не знаешь, почему у меня ничего не болит?

Янина : – Заболит ещё. Впереди целый месяц.

Виктор Сергеевич : – Добрая девочка. Спасибо на ласковом слове.

Янина : – Я ж не специалист. Я чисто интуитивно. У нас на работе у буфетчицы рак был, так у неё тоже ничего не болело, только настроение сильно плохое было.

Виктор Сергеевич (с живейшим интересом): – Ну и?

Янина

: – Что?

Виктор Сергеевич (раздражённо): – Что с буфетчицей-то?

Янина : – Умерла.

Виктор Сергеевич (разочарованно): – Э-эх!

Янина : – Но не от рака.

Виктор Сергеевич (потрясённо): – А от чего?

Янина : – От черепно-мозговой травмы. На неё сосулька упала. Понимаете, она так увлеклась своим раком, что перестала смотреть по сторонам и слушать окружающие звуки. А с крыши снег давно не убирали! Случилась оттепель, сосульки с крыш понависли огромные! С буфетчицей подружка была, так она сверху шум услышала и отпрыгнуть успела, а буфетчице... прямо в темечко. Вот.

Виктор Сергеевич (хватаясь за сердце): – Господи! Не хочу быть буфетчицей.

Янина (садясь за стол): – Вам это не грозит.

Виктор Сергеевич : – Да уж. Черепно-мозговая травма не мой случай. Я под сосульками не хожу, я под ними езжу. Слушай, у тебя как со вкусом?

Янина : – Нормально.

Виктор Сергеевич : – Помоги мне выбрать фотографию на памятник.

Заметно оживившись, Янина открывает фотоальбом.

Янина : – Вот эту!

Виктор Сергеевич : – Ты с ума сошла! Я тут в слюнявчике! Мне тут и года нет!

Янина : – Ну и что? Все будут останавливаться возле могилки, рыдать, оставлять конфеты и игрушки.

Виктор Сергеевич (недоверчиво): – Да?

Янина

: – Точно вам говорю!

Виктор Сергеевич : – А ничего, что я помер в семьдесят лет?

Янина : – Какая разница! Главное, что на фото вы в слюнявчике.

Виктор Сергеевич забирает у неё снимок, прячет в карман.

Янина (берёт его за руку): – Вы не передумали сделать меня наследницей?

Виктор Сергеевич : – Я не меняю своих решений.

Янина (начинает рыдать): – Я вам так благодарна! Но я так боюсь!

Виктор Сергеевич : – Чего?

Янина : – Я могу начать ждать вашей смерти, а я не хочу этого... Я боюсь! Я всегда была бедная и боюсь, что начну мечтать о больших деньгах!

Виктор Сергеевич : – Чёрт... Об этом я не подумал.

Янина (хватаясь за голову):– О-ох!