В объятиях смерти

Я удалила пластрон ребер и вытащила из грудной клетки блок органов, тогда как Марино молча смотрел на то, как я это делаю. В раковине барабанила вода, гремели и щелкали хирургические инструменты, в соседней комнате служащий морга точил нож, и длинное лезвие скрежетало о точильный камень. Сегодня на утро было запланировано четыре вскрытия, и все хирургические столы из нержавеющей стали были заняты.

Поскольку Марино, казалось, не собирается сам ни о чем говорить, я взяла инициативу на себя.

- Что вам удалось выяснить о Джебе Прайсе? - спросила я.

- Проверка показала, что за ним ничего нет, - ответил он, глядя в сторону, - никаких предшествующих арестов, никаких особых судебных распоряжений, ничего. Он также не "поет" для полиции. А если бы и "пел", то после того, что ты с ним сотворила, у него прорежется сопрано. Перед тем как спуститься сюда, я заглянул в отдел расследований. Они занимаются пленкой из его фотоаппарата. Я занесу фотографии, как только они будут готовы.

- Ты их уже видел?

- Лишь негативы.

- И?..

- Там кадры, отснятые в холодильнике, - тела Харперов, - ответил Марино.

Именно этого я и ожидала.

- Надеюсь, это не журналист из какой-нибудь бульварной газетенки? поинтересовалась я в шутку.

- Ага, как же. Размечталась.

Я подняла глаза на Марино. Он явно был не в настроении. Более растрепанный, чем обычно, с красными воспаленными глазами, он дважды порезался при бритье.

- Большинство репортеров, которых я знаю, не таскают с собой девятый калибр, заряженный "глазерами", - сказал он, - и они, если у них за спиной есть поддержка, имеют обыкновение скулить и просить полицию позвонить адвокату газеты. Этот парень даже не пискнул - настоящий профессионал. Он выбрал вторую половину дня понедельника, праздничного дня, когда маловероятно, что кто-то окажется поблизости, и, чтобы забраться внутрь, открыл замок отмычкой. Его автомобиль мы нашли в трех кварталах отсюда на стоянке "Фам Фреш". Машина взята напрокат и оборудована телефоном сотовой связи. В ее багажнике оказалось достаточно обойм и магазинов, чтобы остановить маленькую армию, плюс пистолет-пулемет "Мак Тен" и жилет "Кевлар". Он не репортер.

- Но я не уверена и в том, что он профессионал, - прокомментировала я, снаряжая скальпель новым лезвием, - глупо было оставить в холодильнике пустую коробку от фотопленки. И если он действительно хотел сделать все чисто, то должен был бы залезть в два-три часа утра, а не среди бела дня.

- Ты права, коробка от фотопленки была ошибкой, - согласился Марино, но я могу понять, почему он вломился именно в это время. Скажем, похоронное бюро или полицейские доставляют очередное тело как раз, когда Прайс - в холодильнике, так? В середине дня ему удастся сделать вид, что он здесь работает, и у него есть законная причина находиться в здании. Но давай представим себе, что он нагрянул в два часа утра. Ему никак не объяснить свое присутствие в такое время.

В любом случае, подумала я, у Джеба Прайса были серьезные намерения. Патроны "глазер" - паршивая штука. Они заполняются дробью, которая при столкновении разлетается в разные стороны, разрывая плоть и органы, как свинцовый град. Что же касается пистолета-пулемета "Мак Тен", то это любимое оружие террористов и мафиози, которое можно купить довольно дешево в Центральной Америке, на Ближнем Востоке и в моем родном городе Майами.

- Вам нужно подумать о том, чтобы поставить замок на холодильник, добавил Марино.

- Я уже предупредила внутреннюю и наружную охрану, - сказала я.

Эту меру предосторожности я откладывала много лет. Похоронное бюро и полиция должны иметь возможность попадать в холодильник в нерабочее время. Нужно будет дать ключи охранникам, моим местным медицинским экспертам, работающим по вызову. Возникнут возражения, проблемы. Черт побери, я так устала от проблем!

Марино переключил свое внимание на тело Харпера. Чтобы определить причину смерти, не требовалось ни вскрытия, ни гениального патологоанатома.

- У него множественные переломы черепа и повреждения мозга, объяснила я.

- Его горло было перерезано в последнюю очередь, как и в случае с Берил?

- Яремные вены и сонные артерии рассечены, и все же внутренние органы не особенно бледные, - ответила я. - Он бы потерял достаточно крови, чтобы умереть в течение нескольких минут, если бы у него было кровяное давление. Другими словами, потеря крови не была причиной его смерти. К тому времени, как его горло перерезали, он уже умер, или умирал, от ранений головы.

- А как насчет оборонительных ранений? - спросил Марино.

- Никаких. - Я отложила скальпель, чтобы показать ему безвольные пальцы Харпера, отгибая их один за другим. - Нет сломанных ногтей, порезов или ушибов. Он не пытался отвести удары.

- Харпер так никогда и не узнал, чем его долбанули, - прокомментировал Марино. - Он приехал, когда уже стемнело. Негодяй поджидал его, возможно, прятался в кустах. Харпер запарковался, вылез из своего "роллс-ройса". Он как раз закрывал дверь, когда парень подошел к нему сзади и ударил по затылку...