В объятиях смерти

Разница была существенна. Шизофреники недифференцированного типа, как правило, не способны спланировать преступление и успешно избежать ареста. Человек, которого мы искали, был достаточно организован, чтобы заранее подготовить и совершить свои преступления, и при этом ускользнуть от полиции.

- Я совершенно уверен, - ответил доктор Мастерсон и после небольшой паузы вежливо добавил: - Довольно интересно, что имя пациента - Френк.

Он вручил мне папку, и мы с Марино бегло просмотрели ее содержимое. Френк Итен Эймс, или Френк И., и, таким образом, - "Френки", заключила я. Эймс был выписан из "Вальгаллы" в конце июля 1979 года и вскоре после этого, согласно записи доктора Мастерсона, сделанной в то время, сбежал из дома в Мэриленде.

- Откуда вам известно, что он сбежал из дома? - спросил Марино, взглянув на психиатра. - Откуда вам известно, что с ним произошло после того, как он покинул это заведение?

- Его отец звонил мне. Он был очень расстроен, - ответил доктор Мастерсон.

- И что же дальше?

- Боюсь, ни я, ни кто другой ничего не могли сделать - Френк был совершеннолетним.

- Вы помните, чтобы кто-нибудь называл его Френки? - спросила я.

Он покачал головой.

- А как насчет Джима Барнза? Он был социальным сотрудником, прикрепленным к Френку Эймсу?

- Да, - неохотно признал доктор Мастерсон.

- У Френка Эймса был какой-нибудь неприятный инцидент с Джимом Барнзом? - спросила я.

Доктор Мастерсон некоторое время колебался, а затем нехотя ответил:

- Как будто...

- Какого характера?

- Как будто сексуального, доктор Скарпетта. И ради Бога, я пытаюсь помочь. Надеюсь, вы поведете себя корректно в отношении этого случая.

- Эй, - сказал Марино, - можете на это рассчитывать. Я имею в виду, что мы не планируем рассылать пресс-релизы.

- Значит, Френк знал Эла Ханта, - сказала я.

Напряженное лицо доктора Мастерсона отражало внутреннюю борьбу:

- Да. Именно Эл выдвинул обвинения.

- В яблочко, - пробормотал Марино.

- Что вы имеете в виду, говоря, что Эл Хант выдвинул обвинения? спросила я.

- Я имею в виду, что он пожаловался одному из наших психотерапевтов, ответил доктор Мастерсон, в его голосе появились оборонительные интонации. - Кроме того, он что-то говорил и мне во время одного из наших сеансов. Когда спросили самого Френка, тот отказался что-либо рассказывать. Он был очень злой и отчужденный от мира молодой человек. Я не мог ничего предпринять по поводу того, что сказал Эл, так как без сотрудничества Френка все обвинения были просто сплетней.

Мы с Марино молчали.

- Весьма сожалею, - сказал доктор Мастерсон, и на этот раз он действительно был огорчен, - но больше я ничем не могу вам помочь. Я не знаю, где сейчас находится Френк. Последний раз я разговаривал с его отцом лет семь, восемь назад.

- При каких обстоятельствах? - спросила я.

- Мистер Эймс позвонил мне.

- По какому поводу?

- Он спрашивал, не слышал ли я что-нибудь о Френке.

- Ну, и что вы ответили? - спросил Марино.

- Нет, - ответил доктор Мастерсон, - я ничего не слышал о Френке. Мне очень жаль.

- Почему мистер Эймс позвонил вам? - спросила я.

- Он хотел найти Френка, и надеялся, что, может быть, я дам намек, где его искать. Потому что его мать умерла. То есть, мать Френка.

- Где она умерла, и как это произошло? - спросила я.

- Во Фрипорте, штат Мэн. Вообще-то говоря, обстоятельства ее смерти мне неясны.

- Она умерла естественной смертью? - спросила я.

- Нет, - сказал доктор Мастерсон, избегая встречаться с нами взглядом, - я совершенно уверен, что нет.

Чтобы выяснить это, Марино понадобилось совсем немного времени. Он позвонил в полицию Фрипорта, штат Мэн. По их данным, вечером 15 января 1983 года Миссис Вильма Эймс была забита до смерти "взломщиком", который, очевидно, находился в доме в тот момент, когда она пришла из продовольственного магазина. К моменту смерти ей было сорок два года. Она была маленькой женщиной с голубыми глазами и обесцвеченными светлыми волосами. Преступление осталось нераскрытым.

У меня не оставалось ни малейших сомнений по поводу того, кем был этот так называемый взломщик. И у Марино тоже.

- Так, может быть, Хант действительно был ясновидящим, а? - произнес он. - Ведь мальчишка откуда-то знал, что Френки угробил свою мать. А это совершенно точно произошло гораздо позже того времени, когда оба шизика вместе торчали в психушке.

Мы праздно наблюдали за ужимками белки Сэмми, вертевшейся вокруг кормушки для птиц. Когда Марино привез меня из больницы и высадил около моего дома, я пригласила его на кофе.

- Ты уверен, что Френки не работал какое-то время на мойке у Ханта в течение последних нескольких лет? - спросила я.

- Я не помню, чтобы мне попадался какой-нибудь Френк или Френки Эймс в их конторских книгах, - ответил Марино.

- Он запросто мог сменить имя, - сказала я.