В окопах Донбасса. Крестный путь Новороссии

Участие в митинге в родной Горловке расставило точки над «i» ещё более — фактически укрепило в принятом раньше решении. Пусть город, как и вся Украина, насыщен вражескими агентами, пусть шныряют везде манкурты из СБУ, пусть армия против нас, пусть с ними Америка и Европа, пусть с ними все фашисты мира — как было всегда, когда начиналось очередное нашествие на наши земли. Пусть не видно никакой реальной помощи от большой России, кроме грозных заявлений…

А похуй! Мы будем драться.

Следующим вопросом на повестку дня встала покупка необходимого снаряжения. По‑настоящему хорошее стоит баснословно дорого, но оно того стоит. Когда‑то давно, в детстве, читая какой‑то эпохальный роман типа Дюма, я споткнулся о строчку: «Он за свои деньги пошил себе шикарный мундир!» Тогда мне это показалось странным — зачем тратить деньги, если форму и так выдадут. Много позже, получив «бесплатную выданную» форму, я с исчерпывающей ясностью пойму, почему уважающий себя воин не может идти в ТАКОМ в бой, и почему не допустит, чтобы его в ЭТОМ похоронили, если что‑то пойдёт не так… Денег жалко, они ещё понадобятся на рации и многое другое для оснащения наших отрядов там. То, что наше родное государство, как и легендарная армия, традиционно ничего не сделают для оснащения своих защитников чем‑либо качественным кроме оружия, я уже знал от старших товарищей. Что же делать?

Мой мудрый старый друг задумчиво греет в пальцах фарфоровую чашечку элитного кофе, внимательно щурит стальные глаза. Светлые волосы, простое славянское лицо — настоящая «татарская рожа»! Обладатель кучи высших образований и знаток нескольких иностранных языков. Директор множества фирм, чей дом — воплощённые королевские покои по роскоши и стилю. Всё сам, всё своим трудом и своими руками. Деятельный и предприимчивый, упорный и грамотный, порядочный и жёсткий. Он для меня — образец для подражания, и когда я говорю ему, что «для меня честь общаться с тобой», — это не преувеличение, а констатация факта. Согласно ведическим знаниям русского язычества серые глаза — признак принадлежности к касте воинов. Глядя на него, всегда уравновешенного, решительного, безмерно трудолюбивого и порядочного, я понимаю, почему самый суровый и жёсткий правитель нашей истории, прозванный Грозным, уходя в дальние походы и временное добровольное отречение от власти, назначал «заместо себя» именно татарина — «касимовского царя». Знал, что тот не подведёт, не предаст, не попытается узурпировать власть. Как океан отражается в капле, так для меня татарский народ отражён в моём друге. Верный настоящей вере предков — настоящий мусульманин, а не дикий сектант‑ваххабит. Верный земле предков, давно проживая в Москве, помнит, любит родные края, часто их навещает, чтит родителей. Верный нашей общей истории — русский патриот, русский не по национальности, но по духу, образу жизне, и ценностям. Такими настоящими русскими были Багратион, Беллинсгаузен, Барклай де Толли. Русскими не были Власов и Краснов. Татарская конница с незапамятных времён ходила на «европейских цивилизаторов» плечом к плечу с русской жертвенной пехотой, и для врага раскосые мусульманские воины всегда были «русскими». И теперь мы снова вместе, вместе против общего врага.

Он уже уведомлен о моём решении «принять участие» и теперь с большим уважением, разбавленным такой же крупной долей сомнения, созерцает мою штатскую, совершенно не воинственную физиономию. Взгляд его лучится бессмертным: «какой ты на фиг танкист!»

— Хорошо, Юрич, я тебе займу на снарягу, но с возвратом. (Я же уже говорил — он жёсткий!)

— Если не вернусь — долг аннулируется, на семью не переходит?

— Само собой!

Воистину: «Не имей сто рублей, а имей сто друзей»!..

— Алло, милая барышня, мне рекомендовали ваш магазин как самый лучший в Москве.

И то правда: компанию «Сплав» знают все — начальный контакт по всем канонам психологии общения обеспечен, позитивный настрой собеседнику создан.

— Скажите, пожалуйста, у вас есть продавцы с опытом службы, которые смогут мне помочь в правильном выборе экипировки и одежды?

— Да нет у нас таких продавцов, — гламурный мявк в трубку. — У нас всё больше туристическое, военной формы, может, какие‑то остатки. Но вы приходите. Вдруг вам что‑то подберём.

Я тупо пялюсь в испускающую короткие гудки трубку. Ну не твою ли мать? Как это вообще может быть — в крупнейшем магазине официального поставщика снаряги для МО нет служивших продавцов и формы? И чего я туда поеду? И куда тогда вообще ехать?

Вдох‑выдох. Спокуха, Маха, я Дубровский. Времени как всегда нет, а магазин совсем рядом.

— Ммм, мы‑ы‑ы можем вам предложить богатый выбор… — тянет худосочный, долговязый юноша в красной футболке. Очки сменить — и типичный сетевой задрот получится. И какого, спрашивается, я сюда припёрся?

— Что вас интересует? — бестелесный юноша умудрился сразу потеряться за своим невысоким коллегой, и как‑то незаметно растворился, как британское привидение с большим стажем.