В опасной близости

Ложусь на диван и закрываю глаза руками, прикрывая от света луны. Она будто пытается очистить мой мозг. Напомнить мне о том, что для меня сделали эти люди. И как я должна поступить.

Убежать из номера, сделать вид, что ничего не было? Или сделать все, так как сделала бы та Бэт?

Бэт, до того, как в ее жизни появился Мэттью… Счастливая Элизабет…

Встаю с дивана, иду в комнату и аккуратно толкаю в плечо Мэттью.

– Эй, проснись. Мне необходимо поговорить с тобой, – тихо говорю ему, не хочу, чтобы он почувствовал, как тяжело мне все это дается, – Мэттью.

– Ложись, милая. У тебя ледяные руки. – Он притягивает меня за руки к себе и крепко обнимает.

Внутренне я рыдаю, готова сдохнуть от этой пропасти утраты. Ведь все стало иначе. Все это будто сгорело, и остался только пепел из воспоминаний.

– Мэттью, – говорю ему в шею, – я уезжаю.

Чувствую, как его руки прежде крепко меня прижимающие, немного ослабили хватку, буквально на долю секунды, но потом прижали с новой силой.

– Хорошо, – сонно отвечает он. – Мы уезжаем.

– Нет, только я, – еще тише отвечаю ему.

Глава 18

Мэттью

Стою на балконе, опираясь локтями об перила. Погода сегодня пасмурная, будто оплакивает какую-то потерю. Возможно, даже мою, потому что именно к этому все идет. Я не могу смотреть на то, как Бэт лихорадочно собирает свои вещи. Это просто невыносимо, особенно учитывая, что она молчит.

Провожу ладонью по шее и сажусь в одно из плетеных кресел, потеряться в мыслях не самое хорошее, что сейчас я должен делать. Но я не услышал причину ее бегства, она не собирается передо мной отчитываться.

Я заказал ей билет в один конец. Что у меня должно быть на душе, учитывая этот факт? Опустошение. Может, я себя накручиваю, но мне кажется, это конец. Я же обещал бороться, но за кого, если она не дает мне такой возможности?

Выдыхаю и вновь глубоко набираю воздух в легкие. Беру сигарету, лежащую на столе рядом со мной. Щелчок зажигалки, и я уже глубоко вдыхаю едкий дым, закрываю глаза. Тяжело сглатываю и выпускаю дым через нос.

Нервозность переходит в гнев, я ведь не идиот, и понимаю, что она едет к мужу. С чего я взял, что она закончила с ним? Приехала хорошо отдохнуть, наказать его и развеять устоявшийся быт. Нормально устроилась, ничего не оставив мне.

Дверь медленно отъезжает в сторону, и я вижу Бэт одетую в джинсы и зеленый свитер, тот самый, что я ей купил в магазине напротив музея. Морщусь от боли в грудной клетке, потираю рукой это место. Мне необходимо успокоиться.

– У меня есть полчаса, – говорит она и тянется к пачке сигарет, ее рука останавливается на полпути.

Вопросительно смотрю на нее, она резко отдергивает руку и забирает из моих рук сигарету. Тушит ее и садится ко мне на колени. Решительно прижимаю ее к себе, вдыхаю запах ее волос и кожи.

– У него умерла мама. Я должна поехать, – тихо говорит она. – Я просто не могу поступить никак иначе. Я не такой человек.

Ничего не отвечаю, только крепче ее обнимаю, дышу ей, мне необходимо чувствовать.

– Я приеду Лос-Анжелес, мы с тобой сразу встретимся. – Гладит мои волосы и упирается щекой в мой лоб. – Мне жаль его.

– Оставь свой чемодан здесь, я привезу его сам. Ни к чему таскать его за собой. Тем более, он слишком большой для тебя, – говорю ей в шею.

– А вдруг… – она не успевает договорить.

– Что вдруг? Ты всегда можешь купить себе что-то из вещей. Ты же едешь на похороны, я правильно понимаю или, все-таки, едешь мириться с мужем? – Мне необходима правда.

Она возмущенно смотрит на меня.

– А ты как думаешь? Купер, не беси меня! Если бы я хотела погулять, поверь мне, я нашла бы более легкий и одноразовый вариант! – Она вырывается из моих рук. – Я не шлюха.

– Я не говорил это, ни к чему сейчас дергаться. Просто оставь вещи, я все привезу. Собери все необходимое в сумку поменьше, считай, что я взял твой багаж в плен. – Смеюсь, когда она кусает меня за плечо.

– Ты все еще ничего не обещаешь мне, – она утверждает.

Смолчать – значит струсить. Тем более что мне есть, что предложить, и пусть это не самый хороший момент.

– А ты хочешь обещаний? – спрашиваю ее.

Она сначала отрицательно кивает головой, но потом смотрит на меня долгим взглядом. Затем сползает ниже, упирается мне в шею и утвердительно кивает, я не вижу – чувствую.

– Ничего не закончилось, пока ты этого хочешь. Даже больше, я не отпущу тебя. – Она замирает. – Нет никаких подлых поступков. Мне же не 15, чтобы вести грязную игру. Просто реши все там, а здесь мы вместе все построим, либо развалим на кирпичики.

Я чувствую, насколько ей тяжело осознание всего того, что произошло. Как обухом по голове, я ворвался в ее жизнь. Не хочу думать, что разрушил ее жизнь, потому что на чужом несчастье, счастья не построишь. А было ли счастье?

– Ты подписала документы? – Убираю несколько выбившихся прядей за ухо. Она кивает. – А он нет? – Еще один кивок.