Читаем В ожидании Годо полностью

Владимир(резко).Договаривай, я тебе говорю. Эстрагон(так же).Договаривай ты.

Владимир. Идиот!

Эстрагон. Вот, вот, давай ругаться.

Обмениваются ругательствами. Молчание.

Ну теперь давай помиримся.

Владимир. Того!

Эстрагон. Диди!

Владимир. Дай руку!

Эстрагон. На.

Владимир. Приди в мои объятия!

Эстрагон. В объятия?

Владимир(раскинув руки).Вот сюда!

Эстрагон. Иду.

Обнимаются. Молчание.

Владимир. Как время летит, когда забавляешься.Молчание.

Эстрагон. Что мы теперь будем делать? Владимир. Пока ждем.

Эстрагон. Пока ждем.

Молчание.

Владимир. А не проделать ли нам наши упражнения? Эстрагон. Наши движения.

Владимир. Сгибания.

Эстрагон. Распускания.

Владимир. Приседания.

Эстрагон. Распускания.

Владимир. Чтобы согреться.

Эстрагон. Чтобы успокоиться.

Владимир. Ну начинаем.

Владимир начинает прыгать с одной ноги на другую. Эстрагон тоже. Эстрагон(останавливаясь).Хватит, я устал. Владимир(останавливаясь).Мы не в форме. Ну, давай все-таки несколько вздохов.

Эстрагон. Мне надоело вздыхать.

Владимир. Ты прав.(Пауза.)Ну давай для равновесия сделаем дерево.

Эстрагон. Дерево?

Владимир, пошатываясь на одной ноге, изображает дерево. Владимир(останавливаясь).Твоя очередь.

Эстрагон изображает дерево, шатается.

Эстрагон. Ты думаешь, Бог видит меня? Владимир. Надо закрыть глаза.

Эстрагон закрывает глаза, шатается еще сильнее. Эстрагон (останавливается, кричит во всю глотку, потрясая кулаками). Господи, сжалься надо мной! Владимир (обиженно). А надо мной?

Эстрагон(продолжает кричать).

Надо мной! Надо мной! Сжалься! Надо мной!

Входят Поццо и Лакки. Поццо ослеп. Лакки с поклажей, на веревке, как в первом действии, но веревка много короче, чтобы Поццо было удобнее следовать за Лакки. На Лакки новая шляпа. При виде Владимира и Эстрагона он останавливается. Поццо продолжает идти и натыкается на него. Владимир и Эстрагон отступают.

Поццо (цепляясь за Лакки, который от лишней тяжести едва удерживается на ногах). Что такое? Кто это кричит?

Лакки падает, роняет свою поклажу и увлекает за собой Поццо. Так,

растянувшись, они лежат неподвижно среди разбросанных вещей.

Эстрагон. Это Годо?

Владимир. Как раз вовремя. (Направляется к этой куче, за ним следует Эстрагон.) Наконец, подкрепление.

Поццо. Помогите!

Эстрагон. Это Годо?

Владимир. Мы уже начали сдавать. Но теперь мы продержимся до конца вечера.

Поццо. Помогите!

Эстрагон. Ты слышишь его?

Владимир. Нам теперь не придется ждать одним темноты, ждать Годо, ждать еще... ждать. Весь вечер мы боролись, предоставленные самим себе. Теперь это кончено. Завтра почти настало.

Поццо. Помогите!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Саломея
Саломея

«Море житейское» — это в представлении художника окружающая его действительность, в которой собираются, как бесчисленные ручейки и потоки, берущие свое начало в разных социальных слоях общества, — человеческие судьбы.«Саломея» — знаменитый бестселлер, вершина творчества А. Ф. Вельтмана, талантливого и самобытного писателя, современника и друга А. С. Пушкина.В центре повествования судьба красавицы Саломеи, которая, узнав, что родители прочат ей в женихи богатого старика, решает сама найти себе мужа.Однако герой ее романа видит в ней лишь эгоистичную красавицу, разрушающую чужие судьбы ради своей прихоти. Промотав все деньги, полученные от героини, он бросает ее, пускаясь в авантюрные приключения в поисках богатства. Но, несмотря на полную интриг жизнь, герой никак не может забыть покинутую им женщину. Он постоянно думает о ней, преследует ее, напоминает о себе…Любовь наказывает обоих ненавистью друг к другу. Однако любовь же спасает героев, помогает преодолеть все невзгоды, найти себя, обрести покой и счастье.

Александр Фомич Вельтман , Амелия Энн Блэнфорд Эдвардс , Анна Витальевна Малышева , Оскар Уайлд

Детективы / Драматургия / Драматургия / Исторические любовные романы / Проза / Русская классическая проза / Мистика / Романы
Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман