В паутине чужих миров. Рождение бога

Мы углубились в саванну довольно далеко, на несколько сотен метров, неизменно придерживаясь именно того направления, откуда в прошлую ночь к нашему лагерю подкрался опасный хищник. Когда огонь костров больше не подсвечивал путь назад, а человеческие голоса растворились в необъятных просторах, я организовал засаду, с моей точки зрения, наиболее эффективным образом. Чисто по-человечески, конечно, хотелось всем троим собраться в одну группу и менять друг друга на посту на протяжении всей ночи. При таком раскладе мы обязательно смогли бы хорошо выспаться, но… не достигли никоим образом поставленной перед нами задачи. Во-первых, собравшись вместе, мы невольно создали бы дополнительные шумовые эффекты, чем обязательно спугнули ночного хищника. А во-вторых, необходимость раздробления нашей группы подсказывала элементарная логика. Разделившись, мы охватывали большую площадь и крайне уменьшали шансы просочиться, безнаказанно, сквозь наше построение опасному зверю. Хотя обратной стороной такого распыление сил, было невольное возрастание угрозы личной безопасности. Ведь теперь, в случае, если хищник выходил на кого-либо из нас, требовалось немало времени для того, чтобы остальные могли поспешить на помощь тому, кто подвергнется нападению.

Тем не менее, помня, прежде всего, о тех во многом беззащитных переселенцах, чей покой мы должны были обеспечить в эту ночь, я расположил наши скрытые позиции в виде треугольника. Остриё геометрической фигуры, как опытнейший стратег, я направил в противоположную сторону от нашего лагеря. Своё место я, подобно неустрашимым вождям героической древности, обозначил во главе треугольника, в самой удалённой точке, в то время как мои помощники, разделившись, укрепили фланги нашей засады.

Оставшись один, в темноте, я уселся на ещё хранившую дневную теплоту землю и принялся терпеливо ждать, прислушиваясь ко многим незнакомым ранее звукам. Сами собой в голову полезли различные мысли. У меня появилось время, чтобы не проанализировать, а хотя бы вспомнить всё то, что случилось со мной за последнее время. Сначала память вернула меня в моё время, в то, что я знал и помнил. Я снова встретился мысленно со многими своими друзьями и подругами, а потом оказался за одним столом с отцом и матерью. Затем, вдруг, мои воспоминания швырнули уставшее сознание на одинокий остров, где-то в Тихом океане, во время, предшествующее моему рождению почти что на двести лет. Я снова, вместе с Макоа, поднимался по каменному туннелю вверх, навстречу едва заметному свету. Оказавшись наверху каменного колодца, я опять вступил мысленно в разговор с Тангароа, а чуть позже уже сошёлся в беспощадной схватке с воинами из Акульего Братства. Секундой позже одни воспоминания сменили другие. Я так же, как сейчас, лежал в другом мире, в таинственном полумраке на берегу лесного озера, в зарослях, чем-то напоминавшими привычный папоротник. Я вспомнил Та Таху и меня снова очень сильно потянуло к нимфе подземного мира полинезийцев…

Мне не удалось вспомнить всё то, что происходило со мной в последующие дни. Едва слышимый, почти неуловимый для слуха шорох привлёк моё внимание. К этому времени зрение полностью адаптировалось к ночной темноте. Немного подождав, когда неизвестный снова обнаружит себя, я стремительно выпрямился и сделал несколько шагов в нужном направлении.

Я заметил что-то пугающе знакомое в хаосе сплетений веток кустарника и, неуловимо быстро выбросив руку, схватил извивающееся длинное тело большой змеи в том месте, где голова переходила в туловище. Ещё одна чёрная мамба, стремясь вырваться, струящимися кольцами обвила своим телом мою руку. Она яростно и злобно шипела, а я в ответ радостно улыбался, довольный своей реакцией, силой и скоростью.

Не понимаю, какой сидевший внутри меня чертёнок, отдал приказ на дальнейшие действия. Со своей добычей я повернулся в ту сторону, где должен был, по моим подсчётам, находиться бывший водитель автобуса:

– Митрич!

– Здесь я, – с небольшим опозданием откликнулся ночной страж. По его голосу я сразу догадался, что Митрич позволил себе непозволительную роскошь заснуть на посту. Ну, ничего, сейчас я тебя взбодрю на всю оставшуюся ночь.

Двигаясь бесшумно, подобно призраку или тени я, определив по голосу место нахождения водителя, в один миг оказался за его спиной, зайдя в тыл позиции. Он сидел, ко мне спиной, на своей далеко не маленькой пятой точке, поджав под себя, подобно индийскому йогу ноги, а рядом лежало копьё. Спросонья Митрич сопел так громко, пытаясь окончательно прогнать сон, что, наверняка, разогнал всё живое в районе сотен метров от нашей засады. Совсем уж выдала с головой бывшего водителя охапка мятой травы, которая указывала на то, что Митрич заранее соорудил себе лежанку, и не намеревался нести, как надо, службу. Да, дружок, вот и пришло время тебя немного проучить.