В плену у ректора

Она с радостью упала бы с него и сломала себе шею. Это избавило бы ее от невыносимой действительности. Но Кранг велел ей крепко держаться в седле, нестись, словно за ними гонятся все силы ада. И ее воля, послушная мерзавцу, заставляла руки сжимать удила и мастерски маневрировать на поворотах — ведь Эдиан прекрасно ездила верхом.

Это был ад. Несколько дней назад она считала, что ее жизнь у дяди была похожа на ад. Потом — что ад начался в момент, когда она вступила в стены Академии и встретила черного ректора. Но нет. Настоящий ад наступил теперь, когда она безвольной куклой тряслась в седле на дороге к Эллинойсу.

А за спиной оставались коридоры Академии, в одном из которых умирал Кай… Эдиан так и не могла поверить, что его больше нет. Что они никогда уже не встретятся. Страшная картина, как сверкающие ножи кромсают его тело, а он орет, хрипит, потом… затихает, вставала перед глазами, и Эдиан проклинала себя и свое решение предложить Каю побег. Бессильные слезы опять текли по щекам. Амулет не мог подавить бессознательные реакции тела. И это хорошо. Иначе ее просто разорвало бы от боли, не способной вылиться наружу другим способом.

К утру у Эдиан затекло все тело. Кранг спешился и разрешил спешиться ей лишь один раз — чтобы сходить «за кустики». Велел ей сделать это, если она хочет. Эдиан хотела и послушно отошла за кусты рябинника. Не будь на ней проклятого амулета, она попробовала бы сбежать, но воля ее спала. Она смогла лишь выполнить указание Кранга. Потом он дал ей выпить из фляги. Это оказалась не вода, а красное вино, оно немного согрело.

И опять началась гонка.

Наверное, организм Эдиан был не в силах перенести все, что происходило, разум начал отключаться, и когда серые лучи осеннего рассвета упали на дорогу, она начала засыпать.

Кранг подъехал к ней, приподнял двумя пальцами ее безвольное лицо. Ее разум уплывал, не желая больше терпеть весь ужас происходящего.

— Ладно, — с усмешкой сказал он. — Поспим в селении, здесь пара миль до границы. Я не рассчитал, насколько ты слабая девочка.

У Эдиан внутри сверкнула маленькая искра надежды. Пока они на территории Эрбина, Кранга могут разоблачить, арестовать… Может быть, в Академии уже хватились ее и ищут?

— У нас есть немного времени. Не думаю, что тебя хватятся раньше, чем через четыре часа, — убил ее надежды Кранг. Ему явно доставляло удовольствие делать это из раза в раз. Он читал надежду в ее лице, и находил, что сказать, чтобы и без того измученное сердце падало, оставляя в груди лишь горькую безысходность. — Мы успеем поспать пару часов и доехать до границы. Оттуда я буду вести переговоры с ректором.

Он так и не рассказал Эдиан свой план. Но по отрывочным фразам она поняла, что Кранг собирается просить у Герберта выкуп за нее. У него теперь то, что так нужно ректору, пусть он еще раз раскошелится.

Вскоре они въехали в приграничное селение. В столь ранний час на улицах почти никого не было, лишь одинокий пастух прошел по перекрестку дорог со своим стадом. Кранг велел Эдиан скромно улыбаться и, если что, подтверждать, что она его дочь и они едут к родственникам в Эллинойс.

На постоялом дворе он снял лучшую комнату на четыре-пять часов. Здесь редко бывали столичные маги, поэтому хозяин и хозяйка — грузные, румяные деревенские жители — засуетились, словно приехал сам король.

В комнате было тепло, Кранг снял с нее плащ, и Эдиан наконец начала отогреваться.

Стало легче. Бывает, что холод, усталость и голод так измучают тело, что все важные переживания отходят на второй план, и ты радуешься малейшему теплу и корочке хлеба.

Впрочем, ей досталось больше, чем корочка хлеба. Кранг заказал трапезу прямо в комнату, это был шикарный деревенский омлет с ветчиной, свежий белый хлеб и медовый согревающий напиток. Хозяйка с сочувствием поглядела на замерзшую «дочку почетного гостя» и принесла целый кувшин этого дивного отвара.

— Ешь, потом… посмотрим, может быть, я и верно дам тебе поспать, — велел Кранг.

И она принялась послушно есть, словно не сама двигала руками, а была куклой, которой управлял голос извне. Кранг с усмешкой смотрел на нее.

— Должно быть, ты хочешь знать, почему и зачем я это делаю? — сказал Кранг, когда они утолили первый голод. — Я могу рассказать. Хочешь, Эдиан? Ответь.

— Да, хочу.

Эдиан действительно хотела. Ей нужно было понять, за что именно умер Кай, зачем она, бесплодная теперь, этому чудовищу. Хоть это ничего не изменит.