В плену у времени

— Как видишь. Более своевременного появления я не мог себе и представить. Он должен был стать моим учеником. Это просто чудо.

— Да-а-а… Очень своевременно, как вы выразились. — Энджели не понимала, что задумал Дегтярник. — Будто вы затерялись в пустыне Сахаре и вдруг стукнулись лбом о соседскую дверь…

Обрадованный встречей с Томом, Дегтярник пропустил мимо ушей издевку Энджели, к тому же он никогда и не слышал о пустыне Сахара. Дегтярник и Том видели этот мир одинаково. Как хорошо, что теперь можно с кем-то поделиться своими ощущениями.

— Ну так вы собираетесь представить нас друг другу? — спросила Энджели.

— С величайшим удовольствием. Энджели, это — Том, более многообещающего паренька трудно было бы найти, — сказал Дегтярник, правильно поняв выражение лица Энджели. — Тебе есть чему у него поучиться…

— Привет, — произнесла потрясенная Энджели и протянула Тому руку.

Том уставился на самое соблазнительное создание, которое только мог представать. Когда Энджели обратилась к нему, он сильно покраснел, румянец залил бледные щеки, и, чтобы не расплакаться, он отвел глаза. Какая бойкая! Какая красивая! И именно в эту секунду Купидон, не моргнув глазом, отметил его своей стрелой. Верное сердце Тома почувствовало какой-то удар, почти боль. Он пожал холодную руку девушки и поклонился.

— Я ваш покорный слуга, мисс Энджели.

Все трое, в приподнятом настроении, пошли в квартиру Дегтярника на Флорал-стрит. Печаль и одиночество, которые так давили на Тома, отступили, их место заняла бьющаяся в груди радость. Как быстро изменилась его жизнь! Теперь в этом мире есть не только могущественный и грозный защитник, но и сияющая, как солнце, Энджели.

Они прошли мимо группы артистов-мимов, одетых в золотые наряды, их кожа тоже была окрашена золотом. Артисты изображали классические статуи: гречанку с урной в руках, раба, несущего корзину с хлебом, и римского солдата. Они изумительно это делали, даже не верилось, что это люди из плоти и крови. Восхищенная зрелищем, Энджели громко сказала, как интересно было бы увидеть, что может заставить их изменить позы. Том, страстно желающий угодить ей, высоко подпрыгнул, изображая дурачка, потом вплотную приблизился к лицу римского солдата, даже стукнулся носом об его нос. Но ни одна из статуй и не моргнула.

Энджели поразилась.

— Ужас! — проговорила она, бросая по монетке в чаши для сбора денег каждого артиста.

Дегтярник, с тротуара наблюдавший за дурачеством Тома, подошел, спокойно поднял все три чаши и быстрым шагом направился прочь.

— Эй! — крикнула статуя римского солдата, размахивая копьем. — Куда это вы направились с нашими деньгами?

И все три статуи кинулись в погоню за Дегтярником. Энджели сложилась пополам от хохота, как и остальные зрители. У Тома вытянулось лицо. А Дегтярник остановился и протянул разъяренным мимам их чаши.

— Примите мои извинения, леди и джентльмены, это был всего лишь урок для моего юного друга.

Артисты смотрели на Дегтярника так, будто хотели убить его взглядом, но, схватив чаши, со злыми лицами вернулись на свои пьедесталы. Дегтярник обернулся к Тому.

— Всегда бей туда, где будет больно. Жизнь редко дает второй шанс.

Они пришли на Флорал-стрит, и Энджели, прежде чем уйти, тактично дождалась, пока ее наниматель наберет секретный номер замка, чтобы открыть дверь.

— Даю вам время поболтать, — сказала она. — Вернусь позже.

Том смотрел ей вслед, пока она не исчезла из виду, жалея, что она так быстро ушла.

Огромный вклад в банк и некоторые фальшивые рекомендации обеспечили Дегтярнику просторную квартиру-пентхауз над мужским бутиком. Дом был построен во времена Дегтярника, но внутри после перестройки образовались три чердачных помещения, в которых были все современные удобства. Дегтярника поражало, что дом, где в 1763 году он, бывало, нанимал комнату, находился всего лишь в нескольких минутах ходьбы отсюда, однако как все вокруг изменилось! Ушли бродяги, которые жили на улицах, ушли убийцы, ушли воришки, которые именно на этой улице стаскивали крюками парики, богатые пальто и багаж с крыш карет. Теперь воры обитали только на Ковент-Гарден. Когда Энджели назвала Дегтярнику сумму месячной арендной платы, он смеялся до слез. Но разобравшись, в чем дело, решил добавить еще один пункт во все растущий список своих притязаний — приобретение собственности.