В плену желаний

Выходит, это все-таки не сон. Теперь окончательно можно было сказать, что все, случившееся со мной, – это правда. Я действительно очутился в другом мире, Мундусе, как бы нереально на первый взгляд это ни звучало. А еще у меня неожиданно проявилась способность, называемая Всплеском, присущая тем, кого называют Фантазерами. Но все равно я обычный человек или, по крайней мере, хочу им остаться.

Я вспомнил о вчерашнем разговоре с Яной и о том, что сегодня мы пойдем изучать город. Часов здесь не было, а ориентироваться по солнцу, сколько сейчас времени, я не умел, да и можно ли быть уверенным, что на это солнце распространяются те же законы, что и в моем мире?

Я огляделся в поисках своих вещей, но нигде их не обнаружил. Я твердо помнил, что положил их на стул, но сейчас там лежала только аккуратно сложенная стопка каких-то вещей и записка.

«Твои вещи слишком выделяются. Не бойся, я их не выкинула, но пока что надень лучше это», – было написано в записке. Неудивительно, что я нигде не мог найти своих вещей, видимо, ночью здесь побывала Яна, а её я не мог услышать, даже когда не сплю. Одежда была сшита из неизвестного мне материала, но по ощущениям он напоминал хлопок. Она была мне немного великовата, но это куда лучше, чем выделяться в своей одежде. Лишнее внимание – это последнее, что мне было нужно, хотя, учитывая, что сегодня меня ждет прогулка с Яной, то оно в любом случае будет приковано к нам.

Я удивился тому, что все еще понимаю написанное, помня про то, что вчера эффект от Всплеска прошел так внезапно. Как бы там ни было, я в любой момент мог применить его вновь, ведь принцип действия для меня уже стал понятен, да и Буцефал находился где-то поблизости.

Я спустился вниз по лестнице и только сейчас услышал звук ударов молота о наковальню и почувствовал жар, исходящий из печи. В кузнице было нестерпимо жарко, даже несмотря на распахнутые двери. Удивительно, что на втором этаже при этом ничего не ощущалось, несмотря на близость такого огня.

– О, ты проснулся, – услышал я голос Буцефала.

Я прошел еще немного и наконец-то увидел его. Он ковал какую-то безделушку, насколько я мог судить. Видимо, он услышал мои шаги даже через весь этот шум и заранее поприветствовал меня.

– Да, доброе утро. Или уже день? – засомневался я.

– Утро, не переживай, – усмехнулся он. – Яна проснется, скорее всего, часа через два. Она вообще поздняя пташка.

– Я знаю, она вчера меня уже предупредила про это, – улыбнулся я.

– Вот оно как. – Буцефал отложил инструменты и внимательно посмотрел на меня. – Знаешь, обычно она так быстро не сходится с людьми, так что тебе повезло. Не припоминаю, чтобы когда-либо подобное происходило.

– Это из-за насмешек? – осторожно поинтересовался я.

– Она и это тебе рассказала? – помрачнел он. – Да, не в последнюю очередь, из-за этого. Люди бывают слишком глупы, когда дело касается суеверий. И, к сожалению, здесь этих суеверий полно.

– Да, она рассказала, что вы оберегаете меня тем, что не позволяете ходить с ней в лес. А еще она сказала, что она последняя, но только я совершенно не понимаю, про что она.

С каждым моим словом лицо Буцефала становилось все мрачнее, и я начал бояться, что перегнул палку. Он молча отошел от наковальни и сел на стул, стоявший неподалеку.

– Раз уж она с тобой настолько откровенна, то и я не буду таиться. – Он жестом указал на соседний стул. – Присядь.

Я сел рядом, и по лицу Буцефала было понятно, что разговор явно не будет простым. Оставалось только догадываться, какие тайны хранятся в их семье.

– Как ты уже должен был понять, я не её родной дедушка. Мы с ней вообще не родственники.

Это объясняло те странности, которые удивили меня в первую встречу. Я ожидал, что Буцефал будет относиться к тому же виду, что и Яна, но раз они не родные, то и никакого сходства между ними быть не должно.

– Я подобрал её еще ребенком и привел сюда, – продолжил он. – Она полукровка, наполовину человек, наполовину оборотень. Я не знаю, известно ли тебе про это, но когда-то в этой части континента бушевала война с ними, в результате чего они были полностью истреблены. Война была долгой и кровавой, и хотя она закончилась уже больше двадцати лет назад, но люди до сих пор боятся её повторения, поэтому и относятся к Яне с таким подозрением. В то время она была совсем маленькой, и поэтому не знаю, сколько она запомнила из тех ужасов, но я стараюсь делать все, чтобы она росла в тишине и спокойствии, по крайней мере, насколько это возможно. Неважно, что мне грозит за это, я буду оберегать её до последнего своего вздоха, от кого бы то ни было. Ты это запомнил?

В этот момент глаза Буцефала пылали такой решимостью, что я даже испугался его. Ума не приложу, кто мог бы рискнуть связаться с ним, но, может, поэтому никто и не трогает Яну, по крайней мере, напрямую. И заодно это объясняло, почему люди так к ней относятся. Они видят в бедной девушке лишь старого врага и даже не пытаются взглянуть на неё иначе. Неудивительно, что она вчера так отреагировала на мои вопросы.