В погоне за «Белым зайцем»

– Извини… – хотя любую другую он бы незамедлительно послал; но с таким гипнозом у него не было шансов.

Следующим этапом показательно-моральной порки был расстрел толпы зрителей. Девушка медленно отвела осуждающий взгляд от Реброва и щедро, словно поп при обряде освящения куличей в Пасху у церкви, одарила каждого из созерцавших, глядя в глаза, устным, но очень доходчивым «предупредительным выстрелом». Толпа молчаливо начала расходиться.

С тех самых пор Кира Виннер завоевала искреннее уважение сотрудников второго отдела и в корне поменяла философию отношений между коллегами. Эта миниатюрная очаровательная девушка вселила в сердца не только мужчин, но и редких представительниц полицейских – женщин всего отдела чувство ответственности за произнесенное вслух. Что уж тут говорить о нецензурной брани в ее присутствии… Судачили даже, что именно после ее прихода полковник Аганов научился «кодировать» мат.

– Ладно, не обижайся! Я только рада буду, если ты встретишь свою вторую половинку! Главное, чтоб половинка была не в реальном соотношении, – еле сдерживаясь от смеха, выдавила из себя девушка.

– Что ты имеешь в виду? – оторвав глаза от монитора, сказал Ребров.

Кира взглянула на него и, склонив голову на левую сторону, по-родственному, почти виновато улыбаясь, ответила:

– Ну-у, Сереж! Она же не метровая и не сорока семи с половиной килограммовая блондинка у тебя?.. По-ло-ви-на Сережи.

Ему потребовалась почти четверть минуты, чтобы понять, о чем она. А после… После стены кабинета наполнились их громким и заразительным смехом. Это был именно тот смех, который называют истерикой. Нарастающий, затихающий и вновь взрывающийся поток эндорфинов.

Возможно, один из самых счастливых дней в жизни оперативников нарушил своим внезапным вторжением в кабинет дежурный Валера.

– Камеди окончено, господа! Вас Аган вызывает! – беспардонно прервал царившую в кабинете идиллию мужчина, по внешности напоминающий человека, отставшего от поезда.

Никто не забыт, ничто не забыто

Как поверить в то, что всё плохое позади, когда ты три года был на первых полосах газет, проклинающих твое имя и честь полиции Дании? Сегодня тридцать первое декабря, уже 23:50. Никаких будоражащих страну происшествий еще не объявили. Кошмар закончен? БЗ умер или захлебнулся от славы за три года? Плевать. Он просто не ищет связи с тобой. Больше молодые и красивые блондинки не гибнут в мерзких масках зайцев. Бог есть.

Именно такие мысли крепко засели в его голове. Как же он мечтал очутиться в коме на эти мучительные четырнадцать дней… Ливан с тревогой взглянул на дисплей электронного календаря своей новой кухни: 31.12.2021, 23:53. Судный день. Либо конец, либо начало новой бойни.

Нервы Ливана, казалось, сорвали все предохранители в ожидании ужасных новостей. Изрядно нервничая и ни на минуту не переставая думать о БЗ всю неделю, он наконец заставил себя глубоко вдохнуть и присесть на диван рядом с беззаботно спящим бультерьером. Мозг дал команду организму, и мужчина не заметил, как уснул.

Ласковые лучи раннего морозного датского солнца заполнили комнату уютного дома. Падающий на лицо Ливана свет вынудил его повернуться на другую сторону.

Затем Олсен медленно открыл глаза. Первое, что пришло ему в голову, было скорее включить телевизор и посмотреть новости. Но потная шея и несвежий запах изо рта настояли на том, чтобы Ливан отправился первым делом в душ. Сев на край дивана, который он предпочитал больше, чем кровать в спальне, мужчина с тревогой уставился на смартфон, лежащий на обеденном столе. Телефон молчал. Затем Ливан поднялся и, словно зомби, побрел в ванную. Добрых двадцать минут он отмокал под струей теплой воды, стараясь не думать о плохом. Конечно, ему было не под силу так легко отпустить столько душевной боли. И как только он, покинув объятья живительной влаги, подошел к запотевшему зеркалу и протер его широкой ладонью, напротив появилось лицо. Ему было жаль того, кто отражался в нем. Этот еще не старый, но очень уставший от жизни человек уставил свой опустошенный и виноватый взгляд прямо на Ливана. Это лицо запустило процесс самоистязания.

Мужчина вспомнил страх ожидания, который вселился в него вчера перед сном. Затем пришло время флешбэков: взгляды и вопросы журналистов у дверей участка, яркие цвета полицейских мигалок, кабинет с множеством фото на карте Дании, отмеченные города, где происходили убийства. И маски… маски… маски этого проклятого образа новогоднего зайца. Но больше всего его пугали образы юных девчонок, которые, словно в наказание, являлись ему одна за другой. Он в подробностях помнил, как, когда и где они так жестоко покинули этот мир. Затем их сменяли крики матерей и отцов, потерявших своих детей. Всё это отравляло жизнь одинокого, измученного виной человека из полиции. План на ближайший вечер был составлен мгновенно. В него входили два пункта: одиночество и спиртное. Много спиртного.

Город на Неве