В погоне за ним (ЛП)

Толпа поднимает бокалы, за которыми следуют еще одни громкие аплодисменты. Несколько пьяных в толпе свистят — конечно, Барри один из них. Блондинка быстро хватает Джулиана за руки, как только он сходит со сцены.

Пошла эта сука.

Раздраженная, я иду к женщине, которая раздает книги. Может, у меня и стеклянные глаза, но я могу прочитать аннотацию. Джулиан, несомненно, очень талантлив. Его книга — это мемуары о времени, проведенном за границей. От одного только прочтения обложки у меня наворачиваются слезы на глаза. Я переворачиваю страницу, чтобы прочитать посвящение.

Посвящается тебе.

Мой друг, мой демон, мой спаситель.

Я закрываю обложку и прижимаю ее к груди. Я быстро хватаю кошелек, чтобы протянуть даме купюру, но меня прерывает крепкая хватка Джулиана, который тянет мою руку назад.

— У меня для тебя есть специальный экземпляр, — пробормотал он мне на ухо.

Положив мою руку в свою, он выводит меня на балкон. Только несколько человек смешиваются, большинство переместилось внутрь, когда начинает играть местная группа.

— Большая ночь для тебя, — я пытаюсь завязать разговор, в голове у меня играет блондинка. Я хочу спросить его, трахает ли он ее. Конечно, это же неуместно? Ты идиотка, и ты пьяна.

— Да, и я не мог бы попросить разделить это с кем-то еще, кроме тебя, — он улыбается.

— Или с твоим публицистом, — промурлыкала я.

Черт.

Он отстраняется, поворачивается ко мне лицом, поджав губы: — Ты мне не доверяешь?

— Ты такой чертовски горячий, и каждая женщина в этой комнате хочет, чтобы ты был у нее на руках. Я не дура, тебе нужен секс, а я слишком много выпила, — бессвязно бормочу я.

— Каждая женщина в этой комнате хочет меня? — от его ухмылки у меня перехватывает дыхание.

— Да… нет… я не знаю. Неужели Tooheys — это просто пиво?

Он забавно кивает головой и поворачивается лицом к воде. Некоторое время мы молчим, глядя на океан. Он спрашивает меня, хочу ли я танцевать. Я киваю, и мы возвращаемся в комнату. Положив руку мне на талию, он притягивает меня к себе, пока на заднем плане звучат мягкие ритмы Майкла Бубле. Я склоняю голову на его плечо и наслаждаюсь музыкой, пока песня не переключается и не звучит «Unchained Melody».

Наша свадебная песня.

Знакомое, тревожное чувство проносится сквозь меня. Груз моих решений, где я стою, с кем я, мгновенно накрывает меня чувством вины, и, даже не задумываясь, я отстраняюсь и бегу к выходу. Джулиан быстро следует за мной на улицу, наблюдая, как я с трудом глотаю воздух.

— Адриана… что случилось? — спрашивает он в панике.

— Я хочу вернуться в отель.

— Хорошо, дай мне минутку. Оставайся здесь, а я просто попрощаюсь.

Он заходит в здание, и проходит несколько минут, я иду к улице, чтобы поймать такси и вернуться в отель, а мои слезы свободно падают — тяжесть в груди отягощает мою душу.

Я слышу, как вибрирует мой телефон, но не обращаю на него внимания, ожидая, пока я останусь одна в своем номере.

Ехать по мосту недолго, но достаточно долго, чтобы мое чувство вины переросло в нечто большее. Когда отель появляется в поле зрения, я чувствую облегчение, расплачиваюсь с водителем и быстро выхожу из машины.

Как только я возвращаюсь в свой номер и за мной закрывается дверь, я разражаюсь рыданиями и падаю на пол. В слабой попытке я достаю свой телефон и читаю текст на экране.

Джулиан: Нам нужно поговорить.

Я не отвечаю, и вскоре слышу осторожный стук в дверь. Я боюсь открыть ее, боюсь увидеть его лицо и почувствовать противоречивые эмоции, бурлящие вокруг меня. Я не могу избавиться от волны боли, которая поднимается и опускается в зависимости от прилива.

Разблокировав петлю, я слегка приоткрываю дверь, не глядя на его лицо. Двигаясь в сторону, он проходит мимо меня, но не входит дальше. Я поднимаю голову, чтобы проследить за его телом. Его галстук снят, три верхние пуговицы рубашки расстегнуты. Когда его грудь слегка обнажается, во мне просыпается возбуждение, и я снова впадаю в противоречие. Прошло почти три года с тех пор, как у меня была близость с кем-то, и, что еще хуже, я была только с одним мужчиной.

С одним мужчиной.

Слова звенят в моей голове.

Мои глаза поднимаются к его глазам, и в них отражается беспокойство. Отлично, теперь я чувствую себя дерьмом из-за того, что заставляю его беспокоиться обо мне.

— Адриана, что там произошло? — его мягкий тон успокаивает меня.

Я не говорю ни слова, мне надоели эти американские горки боли. Я делаю немыслимое и хватаю его за куртку так, что его тело оказывается вровень с моим. Не давая себе времени на раздумья, я выгибаю шею, проводя губами по его подбородку, пока они не упираются в его губы. Никакого сопротивления, сладкий вкус его языка, обводящего мой. Его руки обхватывают мое лицо, интимные прикосновения вызывают во мне таяние. Я слышу его стон и чувствую, как его твердость прижимается к моему животу. Это безумие, поглощающее меня, заставляет меня двигать руками к его поясу, пока я не чувствую, как тепло исчезает с моего лица, а его руки захватывают мое запястье, отталкивая меня.