В погоне за Солнцем

Такая опасно малая дистанция не могла не привести к роковому концу, но Кларк, видимо, был в хорошем расположении духа, потому что даже из самого безвыходного положения его главный герой астронавт Шеррард благополучно выбирается (с помощью большого листа фольги). Правда, подойдя вплотную к черте, за которой он бы изжарился заживо; нам, читателям, было показано, к чему приводит опрометчивое заигрывание с высшим источником энергии.

В следующем “солнечном” приключении Кларка, рассказе “Солнечный ветер” (1964), описываются гонки на особых яхтах, где в паруса дует шторм излучения, исходящего от Солнца. Кларк и здесь оказался впереди многих ученых:

Глубоко в недрах Солнца копилась чудовищная сила, эквивалентная энергии миллиона водородных бомб. В любую секунду мог произойти чудовищный взрыв, известный под названием “солнечная вспышка”. Со скоростью миллионов миль в час незримый огненный шар во много раз больше Земли оторвется от Солнца и уйдет в космос.

На протяжении всей своей сознательной жизни Кларк утверждал, что судьба человечества влечет его за пределы Земли (отсюда и цикл “одиссей”). Его работы, такие как подробное предсказание телекоммуникационных спутников, опубликованное в журнале Wireless World

в 1945 году, за двадцать лет до того, как первый спутник облетел земной шар, часто оборачивались пророчествами. Позаимствовав фразу у Уильяма Джеймса, философа и психолога XIX века, Кларк однажды предположил, что освоение солнечной системы может послужить “моральным эквивалентом войны”, давая выход той энергии, которая иначе могла бы привести к ядерному холокосту[985].

За самым примечательным “солнечным” рассказом Кларка придется вернуться назад, в 1958 год, этот рассказ – “Из солнечного чрева”. Рассказчик находится на борту космического корабля в сумеречной (как тогда считалось) зоне Меркурия, часть команды исследует происходящее на Солнце в пиковый момент цикла солнечных пятен: “От рентгеновских лучей до самых длинных радиоволн – на всех частотах мы расставили свои ловушки и капканы; стоило Солнцу придумать что-нибудь новое – мы уж тут как тут. Так мы полагали…” Следующий пассаж – не столько рассказ, сколько размышление об отношении человека к Солнцу, и это до сих пор стоит прочтения:

Исполинские облака ионизированного газа, улетающие далеко прочь от Солнца, вовсе невидимы глазу, их не заметит даже самая чувствительная фотографическая пластинка. Они призраки, всего лишь несколько часов витающие в солнечной системе. Если бы они не отражали волн, излученных нашими радарами, и не влияли на наши магнитометры, мы бы о них и не знали.

Рассказчик направляет свой радар на “яркий след отраженного сигнала с четко очерченными краями… такого еще никто не наблюдал”; он оценивает это как газовое облако длиной примерно в 500 миль и шириной в 250 миль, по всей видимости, демонстрирующее свойства разумного существа:

Теперь… мысль эта уже не кажется мне столь необычной. Ведь что такое жизнь, как не организованная энергия? Что за энергия, не так уж важно – химическая, известная нам по Земле, или чисто электрическая, как это, видимо, было тут. … Не род субстанции главное, а ее организация. Но тогда я не думал об этом. Потрясенный сознанием великого чуда, я смотрел, как доживает последние секунды это детище Солнца.

Как только облако соприкоснулось с Меркурием в центре его освещенной части, оно рассеялось, навсегда разрушилось: