В погоне за удачей

Когда наконец оба были готовы, Пирс взял ее за руку и направил маленькую ладонь в свое самое чувствительное место, чтобы она могла им управлять. Они всегда так делали, по давно изобретенной методике. Никол действовала не спеша, постепенно привлекая его к своему лону. Одновременно она терлась ногами о его спину и бока. Пирс приоткрыл глаза, чтобы взглянуть на ее лицо. Однажды он принес домой инфракрасные очки из лаборатории, и они вволю натешились необычными картинками. Он знал, что в данный момент лицо Никол через тепловые линзы выглядело бы бархатисто-пурпурным.

Она приостановила свои движения и тоже открыла глаза. Неожиданно Пирс понял, что ей не хочется продолжать.

— Что случилось? — спросил он.

Никол вздохнула.

— Что такое? — повторил он.

— Не могу.

— Чего не можешь?

— Прости, Генри, но сейчас я этого сделать не могу.

И расцепив ноги у него на спине, она уперлась обеими руками ему в грудь, пытаясь оттолкнуть. Он не отпускал ее.

— Отстань от меня. Пожалуйста.

— Ты шутишь?

— Отпусти!

Пирс перевернулся на бок, чтобы плотнее прижаться к ее спине. Она обхватила себя руками и даже слегка согнулась, словно обнимаясь сама с собой. Позвонки на ее голой спине выстроились в изящную архитектурную конструкцию. Протянув руку, Пирс легонько коснулся ее шеи и провел пальцем вдоль позвоночника, будто играя на клавишах пианино.

— Что такое, Ники? В чем дело?

— Сначала мне показалось, что после того, о чем мы говорили в гостиной, это было бы хорошим выходом из ситуации. Что именно это нам сейчас и нужно. Но это не так, нам не стоит этого делать, Генри. Это неправильно. Мы уже разошлись, поэтому если мы сейчас сделаем это, я не знаю, что будет. Просто я не в силах перебороть себя. Прости.

Пирс улыбнулся, хотя Никол лежала к нему спиной и не могла этого видеть. Он легко прикоснулся пальцем к татуировке на ее правом бедре. Рисунок был настолько маленький, что долгое время он его не замечал и обнаружил лишь в первую ночь их любви. Эта татуировка всегда волновала его так же, как и это пирсинговое колечко в пупке. Никол объяснила, что это китайская пиктограмма «Фу», символизирующая счастье. И добавила, что татуировка служит для напоминания о том, что счастье нематериально и возникает ниоткуда.

Обернувшись, она посмотрела на него.

— Чему ты улыбаешься? Думаю, радоваться пока нечему.

Он пожал плечами.

— Не знаю. Но кажется, я наконец кое-что понял.

Постепенно и Никол догадалась, что Пирс имеет в виду и чего он добивался. Вскочив с кровати, она схватила подушку и прижала к телу, чтобы немного прикрыть наготу. Ее реакция была однозначна — она больше не хотела быть перед ним обнаженной.

— Ты что, Ники?

— Ты просто ублюдок.

— О чем ты говоришь?

Он снова увидел искры в ее глазах, но в этот раз она не собиралась лить слезы.

— Так это было всего лишь испытание, тест. Правда? Своего рода научный эксперимент. Ты решил, если я соглашусь переспать с тобой, то все сказанное мной ложь.

— Ники, да я вовсе не...

— Убирайся вон.

— Никол...

— Вместе со своими идиотскими экспериментами! Я сказала выметайся!

Растерянный Пирс тоже встал и начал суетливо натягивать одежду — сразу и белье, и джинсы.

— Можно сказать тебе кое-что?

— Нет. Не хочу тебя больше слышать.

Развернувшись, Никол неспешно зашагала в ванную комнату. По дороге она отбросила подушку, демонстрируя ягодицы и спину, словно поддразнивая Пирса и давая понять, что больше он никогда этого не увидит.

— Прошу прошения, Никол. Я думал, что...

Даже не оглянувшись, она со стуком прикрыла за собой дверь в ванную комнату.

— Уходи, — раздался ее приглушенный голос.

Одевшись, Пирс спустился в гостиную и присел на ступеньку, чтобы натянуть ботинки. Его терзала мысль, как он мог так непростительно ошибиться в Никол.

Прежде чем покинуть дом, он постоял немного перед стеллажом с книгами. Полки были плотно заставлены томами, причем исключительно в твердых обложках. Это был настоящий кладезь знаний, опыта и приключений. Пирс вспомнил, как однажды, зайдя в гостиную, застал Никол сидящей на диване, но не читающей, а лишь рассматривающей книги на полках.

На одной из полок стояли книги, посвященные татуировке и графическому дизайну. Присев на корточки, он провел пальцем по корешкам стоявших там изданий, пока не нашел то, что искал. Это была книга с описанием китайских пиктограмм, из которой Никол и выбрала ту татуировку на бедре. Он быстро перелистал страницы, нашел иероглиф «Фу» и прочитал комментарий. Это была цитата из Конфуция: «Имея только грубый рис в пищу, сырую воду для питья и собственную руку вместо подушки, я все равно счастлив».

Ему давно следовало бы это знать. Пирс понял, что именно ему не нравилось в этой восточной мудрости, которая мало сочеталась с характером Никол. Получалось, что логика лишена правды. Но тогда нет правды и в науке. Это невольно могло заставить сомневаться именно в том, на что он, как ученый, был обязан целиком полагаться.

Перелистав еще несколько страниц, он нашел символ «Шу», означающий прощение.

«Прощение — это движение сердца», — прочитал Пирс.