В поисках агента. Записки офицера КГБ

В 1964 году по линии прикрытия мне пришлось сопровождать на гастролях по Австралии Омский народный хор. Ансамбль пользовался большой популярностью, особенно в Сиднее, где проживало много русских. Возможность свободного перемещения по стране обеспечила хорошую легенду для проведения операции по розыску Владимира Петрова, шифровальщика КГБ, который сбежал за границу в апреле 1954 года. Петров был отправлен в командировку в Австралию по личному указанию Лаврентия Берии, руководившего в то время всей секретной службой Советского Союза. После смерти Сталина и ареста, а затем казни Берии Петров был обвинен, в том числе и тогдашним советским послом в Австралии, в тесной связи с Берией. Получив из Москвы в апреле 1954 года приказ вернуться домой, он в последнюю минуту решил остаться в Австралии, чтобы избежать возможного ареста и даже смертного приговора. Решив попросить у австралийцев политического убежища, он вышел из посольства, прихватив документы, которые мог унести с собой, и бросив жену, которая была в полном неведении, что происходит. Позже такое поведение по отношению к жене он объяснял нежеланием причинить ей неприятности. Ничего не зная о планах мужа, она могла, как он считал, избежать наказания и вернуться, если бы захотела, в СССР.

Как только КГБ стало известно об измене Петрова, сотрудники Комитета решили вывезти в Москву его жену. Новость об этом распространилась по городу, и в аэропорту Сиднея собралась толпа рассерженных австралийцев, возмущенных попыткой насильственной отправки женщины в СССР. Когда самолет приземлился в Дарвине, офицерам полиции и австралийской разведке ASIS удалось отбить жену Петрова у сопровождавших ее сотрудников КГБ, позволив напуганной женщине переговорить по телефону с мужем. Петров сумел убедить ее остаться в Австралии. Некоторое время спустя австралийцы изменили им фамилию и купили дом где-то в пригороде Сиднея.

Петров выдал много агентов КГБ, включая тех, кто был нацелен на сбор информации по ядерной проблематике. Он также передал австралийцам используемые нами шифрокоды и данные по советской шифротехнике, а также детали побега в Советский Союз Гая Берджесса и Дональда Маклина, двух советских агентов из знаменитой разведывательной группы в Англии — «кембриджской пятерки». Происшествие получило в Австралии такой резонанс и так возмутило общественность страны, что весь персонал советского посольства был эвакуирован и в течение последующих нескольких лет у нас с Австралией фактически не было дипломатических отношений.

Теперь я, вооружившись полученными сведениями, что Петров проживает где-то в пригороде Сиднея, должен был его там разыскать. В день, когда мне не надо было сопровождать Омский хор, я на автомашине нашел дом, где якобы проживал Петров, и сфотографировал его. Позже оказалось, что Петров в то время там уже не жил.

Моя командировка в Австралию была прервана в феврале 1964 года. Юрий Носенко, сотрудник Второго главного управления КГБ, сбежал на Запад, будучи в командировке в Женеве в составе советской делегации, принимавшей участие в переговорах по вопросам разоружения. Носенко работал в отделе ВГУ, осуществлявшем контроль за американскими туристами в Москве. Служебные помещения его подразделения находились рядом с моим отделом. Хотя я никогда не работал с ним вместе, я часто видел его в коридорах Лубянки и была вероятность, что он мог опознать меня как бывшего сотрудника ВГУ КГБ.

В результате кубинского кризиса отношения между СССР и США оставались напряженными. Опасаясь дальнейших провокаций со стороны контрразведывательных служб противника, Центр стал отзывать домой многих своих сотрудников, кого мог знать Носенко. После года моего пребывания в Австралии такой приказ получил и я. Когда в ноябре в страну прибыла моя замена, Елена, Алеша и я вернулись домой.

Глава III

На передней линии холодной войны: Бейрут

1

Самолет Аэрофлота после приземления медленно двигался по очищенной от снега взлетно-посадочной полосе, мимо перелеска из пушистых елей и громыхавших автомашин наземных служб аэропорта. Я был рад снова очутиться в знакомой обстановке, однако мое возвращение из Австралии было бы намного приятнее, если бы не совпало с недавно произошедшим в стране серьезным политическим событием. Месяцем раньше, в октябре, группа кремлевских партийных функционеров сместила Хрущева и на его место посадила Леонида Брежнева — человека, о котором трудно было сказать что-либо конкретное — хорошее или плохое.

Люди, сделавшие это, представляли собой однородную и аморфную массу «партийцев», которые больше не хотели мириться с антисталинизмом Хрущева. Возглавляемая Михаилом Сусловым — главным идеологом партии, эта группа положила конец дебатам и дискуссиям о прошлом, только, по ее мнению, напрасно будоражившим общественность страны и весь народ, и привела к власти режим, который гарантировал ей собственную безнаказанность и безопасность. Все это в итоге привело СССР к глубокой стагнации 70-х годов и разросшейся в ней коррупции.