В поисках Чемпиона, или Зельевар - это диагноз (СИ)

Они прошли совсем немного, как среди стволов сгустился странный серебристо-голубой туман, и Гермиона невольно протянула руку, чтобы взять Виктора за рукав.

— Не бойся, — шепнул тот, и его горячие пальцы сомкнулись на ее ладони. — Кажется, нам повезло, как я и мечтать не мог…

Деревья расступались, словно живые — и вот они увидели поляну, залитую таким же серебристым светом, который исходил… Гермиона едва не ахнула — она, конечно, не раз видела этих прекрасных существ в книгах, но вот так — в лесу, на воле, живых… Чудо из чудес!

Виктор навел палочку на свою руку и прошептал:

— Секо.

Животные насторожились, поводя ушами.

Виктор, набрав полную ладонь собственной крови, залечил ранку, после чего произнес какой-то напевный то ли заговор, то ли заклинание на незнакомом Гермионе языке — наверное, своем родном, подумала она.

В ладони заискрились белые кристаллы с алыми прожилками. Гермиона во все глаза смотрела, как Крам медленно шагнул вперед, протягивая руку к единорогам, как один — или одна? — шагнула к нему, шаг, другой… медленно и осторожно. Как ей заступил дорогу крупный жеребец — теперь она видела их отчетливее — они подошли уже довольно близко. Жеребец обнюхал ладонь, лизнул и отступил, пропуская кобылу ближе к ним. И вот она уже облизывает ладонь сияющего от радости Крама.

«А я?.. А мне?» — забилось сердечко у Гермионы, и именно в этот момент Виктор посмотрел на нее, словно спрашивая, хочет ли она. И она не раздумывая кивнула.

— Только не делай резких движений, — вполголоса проговорил он. — Потому что в первый момент это больно, как бы я ни старался.

Гермиона прикусила губу и протянула руку, закатав рукав. Единорожка немного отошла, но продолжала смотреть на них с любопытством, а может, и с ожиданием нового угощения. И была права…

Потому что девушка тоже протянула ей руку с самым замечательным и вкусным лакомством… В ответ, когда все съела, молодая упитанная кобыла наклонилась и ткнула рогом в собственную ногу.

Виктор ахнул и быстро и плавно присел, по пути трансфигурируя из ближайшего листка небольшую склянку, в которую потекла светящаяся серебристая жидкость. Гермиона опустилась рядом, затаив дыхание. О добровольно отданной крови единорога ей попадались самые таинственные сведения, и в первую очередь — что эту субстанцию получить практически невозможно. И чтоб вот так все просто?! Невероятно!

Немудрено, что, когда они возвращались обратно, она буквально засыпала Виктора вопросами! И узнала, что все действительно просто: кровавая соль — любимое лакомство единорогов, которым в природе всегда не хватает соли и… железа. Особенно беременным самочкам — да, она заметила, что у единорожки были очень круглые бока, но не догадалась, что это не просто так. А Виктор продолжал рассказывать про особо любимые единорогами свойства крови девственницы…

Гермиона покраснела и потупилась — ее смутило слишком довольное выражение лица Виктора, с которым она общалась сегодня всего второй раз, но которому, как ни странно, уже доверяла.

«Ох. Совсем соображать перестала, пошла в лес с незнакомым парнем… и вообще… Что я творю?!»

«Это так плохо?» — спросил внутренний голос, и Гермиона покосилась на ладонь, словно еще хранящую волшебство теплого и ласкового прикосновения единорожки.

«Нет. Определенно нет», — ответила она себе и вздохнула.

— Если ты будешь приходить на то же место хотя бы раз в неделю до того, как она ожеребится, она подпустит тебя к своему детенышу, — улыбнулся Крам. — Знаешь, что они у них золотые?

— Читала, — расплылась в улыбке Гермиона. — Но… я должна приходить одна?

— Могу составить компанию, — ответил Виктор. — А можешь пригласить кого-то из своих подруг.

— А… друзей можно? В смысле, мальчиков? — она снова смутилась.

— Почему нет. Если они, конечно, будут тебя слушаться и вести себя — ну, как ты сегодня. Если нет, — он пожал плечами. — Сама понимаешь.

— Тропа не откроется?

— В лучшем случае. В худшем… вы пройдете, но сможете ли выйти… не уверен. И даже я мало что смогу сделать, и вовсе не потому, что не захочу — просто за тех, кого привел, всегда отвечает тот, кто привел.

Гермиона помрачнела, взвешивая все «за» и «против». Ей ужасно хотелось поделиться новыми открытиями с Гарри и Роном, но… почему-то ее беспокоила их возможная реакция. Особенно Рона. Хотя Виктор же ей и говорил, что не попробуешь — не узнаешь. И вообще… единороги — светлейшие животные, по всем канонам, какая тут может быть темная магия? Глупости же!

Но после того, как они с Виктором по пути обсудили еще и кое-что про Турнир, точнее, про Кубок, его главный артефакт, представление Гарри и Рона единорогам вынужденно отодвинулось на второй план. У Гермионы возникла идея. Своя собственная, делиться которой с лучшими друзьями она на сей раз не торопилась.