В поисках смысла

Но Россия далеко, а вот отношения с несравненно более близкой (во всех смыслах) Сербией у Черногории были далеко не всегда безоблачными. Пожалуй, этнографически и лингвистически вполне оправдано было бы считать черногорцев особой ветвью сербского народа, как архангелогородские поморы или донские казаки — особая ветвь народа русского. Во всех войнах черногорцы были союзниками сербов, вплоть до недавних натовских бомбардировок. Хотя саму Черногорию почти не бомбили, но по улицам ее городов ходили тогда люди с нарисованными мишенями: дескать, мы не боимся, бомбите и нас тоже!

Почему же тогда на карте сегодня все-таки два самостоятельных государства, Сербия и Черногория? С одной стороны, так сложилось исторически: черногорцам гораздо раньше, чем их северным соседям, удалось отстоять свою независимость, и вплоть до Балканских войн 1912–13 годов у Сербии и Черногории даже не было общей границы, их разделяла территория Османской империи. Кроме того, черногорские правители целиком и полностью ориентировались на Россию, тогда как в Сербии существовали две партии, прорусская и проавстрийская, и они по очереди сменяли друг друга.

Но самая главная причина состоит в том, что черногорцы не спешили объявлять себя «южными сербами» и вливаться в состав большого соседа. Точнее сказать, один раз они попробовали это сделать, в 1918 году, когда по итогам Первой мировой войны было создано Королевство сербов, хорватов и словенцев (с 1929 года — королевство Югославия). Как видно из названия самого государства, за черногорцами даже не признавалось право на самостоятельное существование, административное деление нового государства проводилось без учета этнических и исторических границ, и в результате… Через десять лет после объединения черногорская газета «Народное слово» писала: «С актом объединения беды Черногории не уменьшились. Но раньше для их смягчения она, обладая самостоятельностью, имела возможность употребить все средства. А сегодня? Сегодня надо месяцами просить, чтобы в компетентном месте был услышан ее голос». Знакомая картина, не правда ли?

Фактически, королевство Югославия еще до своего развала стало делиться на относительно независимую Словению и два соперничающих центра притяжения, сербский и хорватский. Ничего удивительно в том, что когда югославская армия рухнула под ударами Вермахта и его союзников, единого движения сопротивления не возникло. В балканских горах воевали друг с другом сербские четники и хорватские усташи, и еще одна новая сила — коммунисты-партизаны. Их руководство, прежде всего хорват И. Б. Тито, хорошо поняли, в чем была слабость первой Югославии, и на ее развалинах еще в ходе войны они начали создавать иное, федеративное государство, в котором все основные этнические группы и все исторические области обладали равными правами. Основанная на этих принципах партизанская армия оказалась такой многочисленной и успешной, что сумела освободить свою страну почти самостоятельно. И эту самостоятельность югославские коммунисты сумели сохранять и позднее, проводя независимую политику и став фактическими лидерами Движения неприсоединения.

Почему распалась эта Югославия через десяток лет после смерти Тито? Ответов на этот вопрос предлагается немало, но про отделение Черногории можно ответить проще: она просто устала быть заложницей белградской политики, не имея практически никакого самостоятельного голоса. Черногорцы воевали во всех начатых Белградом и проигранных Белградом войнах, воевали доблестно, по праву считаясь элитой Югославской армии. Но Косово уже оказалось перебором — и Черногория стала принимать албанских беженцев. А потом, когда окончились бомбардировки, провела референдум о независимости. 21 мая 2006 года 55,5 % пришедших на избирательные участки граждан высказались за отделение от Сербии.

Сегодня примерно половина коренных жителей считает, что черногорцы — отдельная нация, а другая половина — что это часть нации сербской. Но сербские партии на выборах неизменно оказываются в меньшинстве: даже те, кто называет себя сербами, не хотят жить под контролем Белграда. Три четверти, по данным соцопросов, стремятся в Евросоюз, и всего лишь треть — в НАТО (бомбардировки всем запомнились хорошо). Возникла раскольничья и никем не признанная «Черногорская православная церковь», но особым авторитетом она не пользуется и в ее подчинении совсем немного приходов. Зато в остальных храмах стоят сербские национальные флаги, или хотя бы висят на иконах ленточки соответствующих цветов: это Сербская православная церковь в Черногории…