В поисках солнца (СИ)

По ходу перечисления лицо Дерека становилось всё холоднее; он сжал челюсти, что рельефно выделило его скулы, делая выражение его обычно приветливого непривычно злым.

В глазах его разгорались досада и обида, и до неё, наконец, дошло, что он чувствует себя изрядно задетым: ведь она неоднократно отвечала отказом на его предложения, а тут, понимаешь ли, взяла и собралась замуж за другого.

Совесть проснулась в её душе и сделала ей острый и мучительный укол: она подумала, что, в самом деле, таким браком предаёт и Дерека, и Райтэна — а обоих она причисляла к своим друзьям, — ведь Михар был им обоим врагом.

Однако тут же ей сделалось досадно, что Дерек полагает себя вправе судить её выбор. Она тут же припомнила, что он-то звал её замуж только потому, что полагал необходимым узаконить отношения с женщиной, с которой делил постель; что для Дерека жена была в первую очередь тем самым, чем категорически не хотела становиться Магрэнь — матерью для детей и хранительницей домашнего очага.

Она почувствовала злость от того, что он, со своими мещанскими понятиями о браке, со своим мечтами о скромной семейной жизни смеет быть недовольным тем фактом, что она предпочла ему мужчину, который ценит её куда как выше и отдаёт должное её талантам и уму.

— А ещё, Дерри, — язвительно и остро заявила она, пронзая его раздражённым взглядом, — он, знаешь ли, не стремится сделать из меня дурацкую замужнюю клушу, вся жизнь которой посвящена детям и созданию уюта.

Укор этот задел Дерека глубоко и всерьёз — он никогда и не думал превращать Магрэнь в такую вот «клушу», но, в самом деле, мечтал о семье, в которой жена отдаёт себя дому и детям. Магрэнь походя высмеяла эту мечту, унизив её до уровня патриархального потребительства, да ещё и подчеркнула, что Михар устраивает её куда как больше, чем он сам.

— Ну, знаешь ли!.. — вскочил Дерек, собираясь высказать в ответ что-то столь же обидное и злое, но его остановил подскочивший вслед за ним Райтэн.

— Прошу прощения, у нас ещё уйма дел! — заявил он, за плечи хватая друга и увлекая его к выходу. — Были рады повидаться! — прокричал он от двери, выволакивая Дерека наружу.

Магрэнь не стала их провожать. Уронив лицо в ладони, она пыталась совладать с собственными чувствами, которые находились теперь в совершенном смятении.

Реакция Дерека задела её гораздо больше, чем она от себя ожидала.

Почему-то она предполагала, что реакция эта будет куда как мягче. Она знала, что у Дерека светлый, благородный характер, и поэтому ожидала, что он легко поймёт её мотивы и не осудит их. Ей даже казалось, что он скорее порадуется за неё — что она нашла мужчину себе под стать, вступила в брак, который поможет ей развиваться и проявлять лучшие стороны своего характера.

Но Дерек сегодня выглядел не просто задетым, огорчённым или обиженным — он смотрел на неё так… словно она предала его.

Отняв руки от лица, Магрэнь нервно стиснула худые красивые пальцы и устремила взгляд в пустоту.

Пожалуй, да, если бы речь шла о любом другом мужчине — великодушие Дерека показало бы себя во всей красе. Он бы принял её решение, искренне порадовался за неё и от души пожелал бы счастья.

Но она выбрала не кого-нибудь, а Михара. Дерек, конечно, не ненавидел его — ненависть совсем не уживалась с его характером — но имел к нему многочисленные счёты. Магрэнь знала, что он не простил и никогда не простит ему интриг против Райтэна; что он сочувствовал Руби и полагал Михара никудышным отцом, который поломал психику своей дочери; что он был глубоко, до омерзения, возмущён его отношением к Джею; что он, в конце концов, и сам был совершенно подавлен необходимостью работать под его контролем.

С этой точки зрения Магрэнь и впрямь не могла выбрать себе более неудачного мужа; и, с глубокой внутренней тоской, она признала, что Дерек вправе полагать себя преданным.

Это понимание далось ей болезненно и трудно: они никогда не учитывала чувства других людей при принятии своих решений, и теперь ей было досадно и неприятно, что чувства Дерека шли вразрез с её решением. Она принялась нервно расхаживать по комнате, ломая руки и пытаясь придумать, можно ли тут что-то исправить. Ей мучительно не хотелось терять Дерека и его дружбу — он был человеком, которого она высокого ценила, чьим одобрением весьма дорожила и общение с которым представляло для неё большую важность. Она признавала теперь, что виновата перед ним, и он вправе лишить её своей дружбы; и ей делалось горько и больно от этой мысли.

Она, к тому же, осознавала, что вместе с Дереком теряет и Райтэна — тот не простит ей причинённой другу боли, да и сам вправе был полагать себя преданным по тем же причинам. Михар и ему был врагом, и, в отличие от Дерека, Райтэн не был щепетилен и одаривал его самой яркой и бескомпромиссной ненавистью.