В поисках судьбы

Но злость и отчаяние придали мне решимости, и я начала ползти на руках к спальне, где оставила телефон. Джас все время бегал вокруг и поскуливал, не понимая, что происходит. Но именно его присутствие рядом не давало мне совсем упасть духом, и я продолжала медленно, но верно двигаться к намеченной цели.

Наконец заветный телефон оказался у меня в руках, и теперь я без колебаний набрала номер золовки.

– Привет, – я постаралась скрыть панику в голосе. – Ты на работе?

– Нет, собираюсь. У меня сегодня вторая смена, – жизнерадостно ответила Лена. – А у тебя как дела?

– Да вот, возникли кое-какие проблемы…

– Плохо себя чувствуешь? – сразу же стала серьезной она. – Давление? Тошнота?

– Нет… Другое…– я для уверенности сделала глубокий вдох и на уже выдохе быстро произнесла: – У меня что-то с ногами… Я их почти не чувствую.

В трубке воцарилась пугающая тишина.

– Лена?..– осторожно позвала я.

– Я сейчас приеду, – прозвучал напряженный ответ, после чего Лена отключилась.

Приехала она быстро, не прошло и получаса. Благо, что у нее был ключ от квартиры, поэтому мне не пришлось волноваться, как открыть ей дверь.

– Катя, ты где? – громко окликнула Лена, влетая в дом.

– В спальне, – ответила я.

За время ожидания мне удалось взобраться на кровать, поэтому встречала ее не в самом плачевном виде и даже сделала попытку улыбнуться.

– Что случилось? – Лена не одарила меня взаимной улыбкой, наоборот, выглядела встревоженной и озабоченной.

И я рассказала ей все без утайки, начиная от первых «звоночков» в виде онемения кончиков пальцев до сегодняшнего отказа ног.

– Почему ты мне сразу обо всем не сообщила? – расстроено покачала головой она.

После моего рассказа она выглядела не менее испуганной, чем я, отчего мне стало понятно, что мои дела обстоят намного хуже, чем думалось.

– Я считала, что это пройдет, – неуверенно призналась я. – Тем более что были дни заметного улучшения… Да и Илья вначале сказал, что это могут быть просто сосуды или…

– А Илья знал?..

Я виновато мотнула головой:

– Нет… Только с самого начала… Когда лишь пальцы немели… Он предположил, что это могут быть сосуды или защемление… А потом я боялась, не хотела волновать его, ждала, когда вернусь и тебе расскажу. Но серьезные ухудшения начались только недавно, так что…

Лена на это вздохнула с укоризной и, открыв свою сумку, извлекла оттуда шприц и некую ампулу.

– Я сейчас сделаю тебе укол, после которого к ногам должна вернуться чувствительность, – сказала она, вскрывая упаковку. – Потом ты немного полежишь, и мы поедем в Центр… Нужно провести кое-какие обследования…

– Лена, все очень серьезно? – тихо спросила я.

Золовка подозрительно отвела глаза в сторону и так же тихо ответила:

– Мне нужно посмотреть результаты обследования…

Лена ловко набрала лекарство в шприц и предупредила извиняющимся тоном:

– К сожалению, будет больно. Этот укол делается в позвоночник и обычно под анестезией, но сейчас ее у меня нет, поэтому придется потерпеть…

– Если после него я смогу ходить, то вытерплю все что угодно, – я постаралась улыбнуться.

Однако едва тонкая игла вошла мне в поясницу, не сдержала крика: от невыносимой боли я на несколько мгновений ослепла, а из глаз брызнули слезы.

– Тише-тише, сейчас все пройдет, – Лена погладила меня по спине. – И будет легче…

Боль действительно вскоре отступила, а еще через некоторое время в ногах появилось живое покалывание, и я наконец стала ощущать нижнюю часть тела.

В то время как я приходила в себя, Лена сделала мне большую чашку крепкого сладкого чая, заставив выпить все до последнего глотка. Когда же я была в состоянии подняться, она помогла мне одеться и привести себя в порядок, а, пока спускались на улицу, все время держала меня под руку.

– Надо Илье позвонить, – вспомнила я по дороге в клинику.

– Я ему уже звонила, – остановила меня Лена. – Только поговорить не удалось… Ответил другой врач, сказал, что у него какая-то экстренная операция. Освободится не раньше чем через два часа. Так что позвоним ему позже…

В больнице меня сразу повели на томограмму, а после на процедуру, напоминающую рентген. Зная, что такого рода облучение опасно для беременных, я заволновалась и спросила у Лены, насколько это целесообразно. На что она, удивившись, ответила:

– Рентген? С чего ты решила, что мы используем такие древние методы исследования? У нас в Центре установлено только самое новое оборудование, которое совершенно безопасно и для тебя, и для ребенка.

А потом пошли всевозможные анализы крови, мочи и под конец – пункция спинного мозга. На этот раз мне сделали местную анестезию, поэтому забор спинной жидкости прошел почти безболезненно.

Результатов ждали в напряженном молчании. Лена все это время бессмысленно перебирала бумаги у себя на столе, я же забралась с ногами на кушетку и сидела там, сжавшись в комок.

Наконец медсестра принесла целую стопку заполненных бланков и отдала их Лене. По тому, как менялось ее лицо с каждой просмотренной бумагой, было нетрудно догадаться, что дела мои плохи.

– Что там? – не выдержав, спросила я. – Говори, ну же…