В постели с миллиардером

И все снова было так, как он хотел. Вот только чувство, что ведёт себя, словно редкостное дерьмо, отчего-то усилилось. И подавить его никак не удавалось.

Да и насрать. Все эти идиотские сантименты ничуть не помешают ему сделать то, что намеревался. Даже если после этого будет ощущать себя ещё большим мудаком, чем то было сейчас.

– А ну, кыш! Куда ж ты прешь-то, ирод, не видишь, что ль, я тут намыла только что!

Подняв глаза, Левицкий обнаружил перед собой старуху, облаченную в старый выцветший халат, первоначальный цвет которого теперь трудно было даже предположить. И эта самая старуха не просто нагло отчитывала его, точно мальчишку-школьника, но и угрожающе замахнулась на него, Роберта, своим орудием труда, защищая, очевидно, помытую территорию, и при этом представляла из себя настолько нереальную картину, что Левицкий потрясённо замер, не в состоянии поверить, что какая-то бабка смеет так с ним говорить. Везде, где бы он ни появлялся, Роберт привык к совершенно другому обращению. И теперь, переведя взгляд с уборщицы на свою невесту, Левицкий удивлённо приподнял брови, молчаливо спрашивая, не почудилось ли ему произошедшее.

– Давай обойдем, – предложила Таня, потянув его за рукав туда, где пол уже просох, и́ он механически проследовал за ней, однако через пару шагов упрямо встал на месте.

– Нет, ты это слышала?

– Слышала, – спокойно подтвердила воспитательница. – Ну не мыть же ей и правда все двадцать раз.

– Это ее работа.

– Но это не причина добавлять ей лишних забот. Хотя ты ведь не привык думать о ком-то кроме себя, да?

Ему не понравилось, как без упрека, но все равно царапающе что-то внутри, прозвучали эти слова. И ещё меньше ему нравилось то, что он вынужден был признать – она права.

– Идём, – сказал он коротко, направляясь к кабинету, где принимали заявления на вступление в брак.

– Добрый день, – поздоровался Роберт, распахивая дверь нужного кабинета, и прямо с порога оказался в очередной раз огорошен.

– Разводы – в соседнем кабинете! – рявкнула вместо приветствия сидевшая за компьютером тётка лет пятидесяти, хотя за эту чудовищную завивку он дал бы ей все семьдесят.

– Мы ещё не женаты, – холодно поведал в ответ Роберт, вталкивая Таню в комнату и захлопывая за собой дверь, после чего подошёл к женщине ближе, и, опершись ладонями на ее стол, предупреждающим тоном добавил:

– Но вы это сейчас исправите.

– Это каким же образом? – огрызнулась тетка.

– Это уж вам виднее. Вы ведь здесь работаете или… – Роберт красноречиво покосился на ее монитор, в углу экрана которого предательски всплыло окно аськи, – занимаетесь хернёй?

– Да кто вы такой и что себе позволяете вообще? – возмутилась регистраторша и Левицкий холодно улыбнулся:

– Я – тот, кого вы сегодня же сделаете счастливым мужем. А также тот, кто может обеспечить вам существенную прибавку к зарплате.

Взяв со стола листок и карандаш, Роберт написал сумму, которую готов был заплатить за эту услугу и придвинул бумажку к тётке, ожидая реакции.

Долго ждать не пришлось.

– Так что же вы молчали! – оживилась та и с поразительной для ее немалых габаритов скоростью вскочила с кресла, – пишите заявления и идёмте жениться, дорогие влюбленные!

– Роб, можно тебя на пару слов? – раздался за его спиной тихий и пугающе спокойный голос и, повернувшись к своей невесте лицом, Левицкий обнаружил, что она, похоже, сделалась сейчас еще бесцветнее обычного.

– Конечно, солнышко, – улыбнулся он, открывая перед ней дверь в коридор, после чего проследовал за Таней к окну, у которого она встала и, не глядя на него, произнесла:

– Вчера ты обещал, что мы поженимся через пару дней.

Действительно, он обещал. Но вчера ему казалось, что это мерзкое чувство, застрявшее внутри тупым клином, скоро пройдет. Теперь же понимал – не пройдет ни хрена. И чем скорее он сделает то, что должен, тем скорее сможет отделаться от сомнений в правильности своих поступков.

– Ну, пару дней можно вполне заменить на пару часов, – пожал плечами он. – Я пошлю за твоим дедушкой водителя. И за Леной, и за платьем и за кем и чем угодно ещё. Соврем, что нам страшно не терпелось пожениться.

«Соврем»… и почему только ему так противно сейчас от себя самого? Он ведь лгал раньше много раз. Совершенно не задумываясь о том, хорошо кому-то от этого или плохо.

– Ты все равно не сможешь подготовить своего дедушку к этой новости, – сказал Роберт после паузы более мягко. – Пара дней ничего не изменит. Ложь не превратится в правду, Таня. Это всего лишь спектакль.

Она закусила губу и он вдруг пожалел о том, что сказал. Хотя среди всего нагромождённого ими вранья это была единственная истина.

– Водитель привезет и невесту твоего деда, если хочешь, – сказал Роберт. – Будет всё, что тебе нужно, только скажи.

– Хорошо, – ограничилась Таня единственным словом и Левицкий отчётливо ощутил, что все с точностью до наоборот. Ни хрена хорошего во всем происходящем не было.

Но отступать стало уже слишком поздно. Да он этого и не хотел.

Наверное.