В рассветный час (Дорога уходит в даль - 2)

- О-очень хорошо! - насмешливо восхищается Лида. - "Незабудудки"! Замечательное изобретение Варварвары Забебелиной!..

Варя смущена, но находит выход из затруднения: две лишние буквы в середине слова "Незабудки" она превращает в маленькие незабудочки. Конечно, непонятно, почему заглавие в середине своей поперхнулось незабудочками, но ничего, сойдет!

Гораздо хуже то, что нам принесли, для журнала! Стихи, в которых "ни складу, ни ладу". Например:

РОЗА

В саду цветов росло немало,

Но всех пышнее роза расцветала!

В садик вошел раз маленький мальчик,

Розу на кустике он увидал,

К ней протянул он свой пальчик

И бедную розу сорвал,

И нет уж хорошенькой розы,

И все цветочки льют слезы!

Редактор Лида беспомощно разводит руками:

- Ну можно ли поместить в журнале такую белиберду?

- Нельзя! - отвечаем хором Варя, Маня и я.

Одной из первых неожиданно приносит рассказ "Неравная пара" Тамара.

Мы читаем... Бедный, но гениальный музыкант дает уроки сиятельной княжне. У нее - глаза! У нее - ресницы! У нее - носик и ротик! У нее шейка! У нее - золотые кудри, нежные, как шелк. У нее прелестные ручки и крохотные ножки! Описание красоты молодой княжны занимает почти целую страницу. У бедняка музыканта нет ни ручек, ни ножек, ни шейки, ни ротика. У него только глаза - "глубокие, как ночь", смелые и решительные. Он необыкновенно умный, образованный и талантливый. Молодые люди влюбляются друг в друга. Однажды юная княжна играет на арфе; музыкант слушает сперва спокойно, но потом, придя в экстаз, склоняется к ногам юной княжны и целует ее туфельку. Молодые люди мечтают пожениться. Об этом узнают старый князь и старая княгиня и решают отдать свою дочь в монастырь: пусть живет до самой смерти монахиней, но только не женой бедного музыканта! Подслушав это родительское решение, молодая княжна бежит к озеру, ее белая вуаль развевается по ветру; она бросается в озеро и тонет. Бедняга музыкант бросается за ней - и тоже тонет. Конец.

Тамара приносит это произведение мне.

- Почитай... - говорит она. - Не знаю, хорошо ли вышло... Но имей в виду: дедушка, Иван Константинович, читал - и плакал! Слезами плакал!

Бедный Иван Константинович! Он вспомнил свою молодость и свою горькую любовь...

Помолчав, Тамара добавляет:

- Если вы все найдете, что конец слишком печальный, так я могу написать другой: бедный музыкант спас княжну, когда она уже совсем, совсем утопала ну, прямо, можно сказать, уже пузыри по воде шли. Музыкант выловил ее из озера. После этого сердца ее родителей смягчились, и они разрешили молодым людям пожениться. Они поженились - и жили очень, очень счастливо... Конец.

Этот рассказ - "Неравная пара" - обходит весь класс, и все плачут над ним! Мы, редакторы, в отчаянии: все плачут - значит, это хорошо? А мы все четверо, собравшись на первое редакционное собрание у меня, хохочем - тоже до слез. По крайней мере, у Мани, по обыкновению, рот смеется, а глаза плачут крупными слезами.

Мы - в полной растерянности.

- Что делать? - говорит наконец Лида. - Это же совершенный ужас! Безвкусица!

- Но все плачут!.. - замечает Варя.

- Еще грустнее: значит, ни у кого нет вкуса!.. Ну, что у нас там еще есть?

Маня выкладывает на стол листок бумаги.

- Вот Меля Норейко принесла. "Страдалица Андалузия". Роман.

Маня читает вслух роман, написанный Мелей на одной страничке, вырванной из тетрадки:

- "Жила-была одна девушка. Ужасная красавица! И звали ее Андалузия. А пока маленькая, - то Андзя. И к ней посватался принц, - тоже красавец. Его звали Грандотель.

Они поженились. Но он оказался очень противный. Во-первых, пьяница. Во-вторых, злой-презлой. Дрался каждый день, а как, бывало, напьется, так хоть беги вон из дома! И, в-третьих, ужасно расточительный. Другой что заработает, то в дом несет, а этот принц Грандотель все из дома таскал.

И бедная Андалузия была несчастная страдалица.

В один прекрасный день принц Грандотель забрал из кассы всю выручку (они в Ковно торговали папиросами) и пошел в кабак и ужасно там напился. Пьяный, полез в драку; его забрали в полицию и посадили в тюрьму.

После этого несчастная страдалица Андалузия уже больше никогда, никогда не выходила замуж..." Все, - говорит Маня, дочитав "Страдалицу Андалузию".

Тут из соседней комнаты раздается голос папы. Он, оказывается, лежал на диване и слушал все, что мы читали.

- Девочки! - говорит папа. - Я тут нечаянно услышал эти два произведения. По-моему, это бред. И знаете, что самое плохое? Это печальный бред! Был когда-то, очень давно, Гиппократ - великий древний философ, "отец медицины". Так этот Гиппократ писал: "Бывает у больного бред веселый. Это неплохой признак: такой больной еще может выздороветь. А бывает бред печальный, мрачный - это плохо: такой больной почти наверное умрет". Эти рассказы, что вы здесь читали, - мрачный бред...

- ...и, значит, журналу нашему предстоит помереть! - заключает Лида Карцева.

Никто из нас не возражает.

Глава семнадцатая. ВЕСЕННИЕ КАНИКУЛЫ