В ритме его сердца

Алина уже сидела на руках Ярослава и растирала кулачком заплаканные щеки. Дягилева подошла к ней и коснулась губами её щеки.

— Малыш, мой. Ну что случилось?

Алина обняла её рукой за шею, и прижалась к ней, продолжая всхлипывать.

— Я вас потеряла. Где вы были? Встала, никого нет.

— Прости, дорогая. Мы ещё спали, — ответила Полина и взяла из рук Ярослава дочку.

Малышка обхватила её ногами за талию и прижалась к её лицу, нежно обнимая руками за шею.

— Пойдём со мной, котёнок, в мою спальню. Тебе ещё нужно поспать.

Она уложила Алину в свою кровать и прижала к себе, нежно укачивая.

Ярослав стоял у стены и с умилением смотрел на неё. Затем аккуратно подошёл к кровати, прилёг рядом с женщиной и, обняв её за плечи, посмотрел на уснувшую Алину.

— Она такая хорошенькая. Но у неё твой тяжёлый характер… — прошептал он.

—У меня тяжёлый характер?

Она резко повернулась к нему.

— Да, я…

Он прикрыл её рот ладонью, притянул к себе и коснулся её губ, запечатывая требовательным поцелуем, и не давая ей больше возможности говорить, выражать свои протесты и свои эмоции.

После завтрака, Дягилева стояла на дороге возле калитки дома, и провожала дочку и Ярослава. Она обхватила себя руками за плечи и долго всматривалась в стекло отъезжающего автомобиля. Алинка махала ей рукой.

Полина уже повернулась к дому, когда в соседнем переулке заметила большую машину чёрного цвета. Сердце её бешено забилось. Страх поглотил одномоментно. Она поспешно направилась к калитке дома и когда уже нажала на ручку, чтобы войти, кто-то с силой втолкнул её внутрь двора. Дягилева потеряла равновесие и упала прямо на землю. Отряхнув руками испачканные колени, она резко поднялась на ноги и обернулась.

Охранник Ивлева подходил к ней медленно.

— Что вам нужно? Убирайтесь! Кругом соседи, я буду кричать, — громко сказала Полина, обращаясь к нему.

— Я тебя недооценил в прошлый раз. Ты меня поразила. А теперь заткнись, и слушай меня внимательно. Я вижу, ты тут семейное гнездо вьёшь. Так вот, если хочешь, чтобы с теми, кого ты любишь было всё в порядке, забудь о том, что произошло на яхте. Забудь обо мне, о похищении и даже не думай больше о полиции! Ты меня поняла? И никаких больше заявлений.

— Что толку, туда ходить и писать заявления, ведь Ивлев и там всех купил?

— Смелые утверждения для женщины. Послушай, это не твоё дело, кто и кого покупает. Твоё дело заткнуться и жить спокойно дальше, если не хочешь лишиться всего, что у тебя есть.

— Я всё забуду, если вы тоже оставите меня в покое.

— Ты мне угрожаешь?

— Нет, твоему хозяину, которому ты служишь.

— Что?

Он подошёл к ней ближе.

— А ты знаешь, что я тебе могу сейчас тут за эти слова сделать…

— Знаю. Уже видела, на что ты способен. Я хочу, чтобы он оставил меня в покое. Дайте мне жить спокойно.

Он смотрел на неё очень внимательно.

— А ты, смелая. Для твоей смазливой внешности - это редкое, несочетаемое качество.

— Спасибо! — язвительно ответила Полина. — А теперь, проваливай из моего дома! Я приняла во внимание все твои угрозы и обещаю, никто и ничего не узнает о том, что было на яхте Ивлева.

Геннадий долго смотрел на неё оценивающе и, ухмыльнувшись, вышел на улицу.

Дягилева опустилась прямо на землю и расплакалась, позволив, наконец, своим настоящим женским чувствам страха и растерянности вырваться наружу. Полина долго держала себя под контролем, не давая этому упырю насладиться её отчаянием. Но сейчас, чувство сдержанности вышло из-под контроля, и женщина просто истошно плакала, понимая, что абсолютно беспомощна перед сильными и властными мужчинами, которые постоянно врывались в её жизнь и не давали ей жить спокойно.

Вечером за ужином она снова была рассеянна и не вникала в увлекательную беседу между Одонецким и дочерью.

Резко вздрогнула, когда Ярослав коснулся её руки. Она посмотрела на него.

— Алина задаёт тебе вопрос. Ты не слышишь?

Полина смутилась и перевела взгляд на дочку.

— Что, солнышко? Прости, я задумалась…

— Мамочка, я спросила, а мы пойдём сегодня гулять на набережную?

Женщина посмотрела растерянно на Ярослава.

— Пойдём, конечно. Иди, переодевайся, — ответил мужчина за неё, обращаясь к ребёнку. — Ну, что с тобой опять? — спросил он, нежно целуя её в щёку и прижимая к себе. — Устала?

— Нет.

— Пойдём, действительно погуляем на свежем воздухе, — сказал он, увлекая её за собой из кухни.

Они шли по мощёной набережной, нежно касаясь ладоней, друг друга. Солнце заливало всё вокруг ярким, но уже не обжигающим светом, на фоне медленно наступающего вечера. Море было спокойным и небольшие волны, накатывая на берег, ласкали слух своей успокаивающей мелодией.

Алинка бежала впереди них, удерживая в руках длинную верёвочку, к концу которой был прикреплён ярко-оранжевый воздушный змей, с длинным хвостом, украшенным на конце многочисленными пёстрыми ленточками.

— Алина, осторожнее, не упади! — кричала ей Полина.

Ярослав обнял её за плечи.

— Пусть побегает. Пойдём, спустимся на волнорез, я хотел поговорить с тобой.

Они стали у самой кромки воды, и он, повернув её к себе лицом, сказал: