В ритме страха

Истории об исчезновении каких-то образцов из лабораторий он слышит регулярно — большей частью слухи и сплетни. Все-таки это очень узкоспециализированное направление науки, его разработки для широкой публики сродни магии и взмаху волшебной палочки. А потому все, что выглядит хоть как-то подозрительно, вызывает тревогу и, как следствие, страх — хтонический и безрассудный. Сродни боязни высоты или другой фобии.

То, что мы не понимаем, нас пугает.

А страх — лучшее оружие. Он сковывает разум и позволяет манипулировать.

Поэтому слухам об утечках биоагентов, смертельно опасных вирусов и микроорганизмов, специально созданных, чтобы убивать, он не верил. Но информация от Аннет все-таки могла оказаться правдой — не стало бы ФСБ затевать все это только из-за очередной «утки». Значит, что-то было.

И хорошо бы знать, что именно похищено — тут Алексей был согласен с Анной.

Долин встал с постели, прошел в ванную и все-таки надел халат. Взглянув еще раз на мирно спящую девушку, он вышел в коридор. Спустившись в кабинет, включил компьютер, просмотрел дневную почту. Сделал несколько распоряжений и предупредил секретаря, чтобы перенесла завтрашние встречи.

Он не знал ни страну, в которой произошла утечка, ни точного времени, поэтому выяснить какие-то подробности не мог. Но в окружении Долина был один человек, который мог находиться в курсе.

Алексей посмотрел на часы и набрал номер — он не сомневался, что на другом конце города не спят. После второго гудка трубку, действительно, сняли.

— Раиса Викторовна, я знал, что вы не спите.

— Так отчет готовлю… На конференцию. А вот вы отчего не в постели — это вопрос. — Женщина, судя по интонации, улыбалась.

Долин легко представил, как пожилая дама откинулась на спинку офисного кресла, стянула с переносицы очки и привычным жестом потерла глаза.

— Да так, мысли мучают. Раиса Викторовна, вы много знаете в бывших союзных республиках лабораторий, которые занимаются старыми, проверенными заразами вроде оспы, чумы или сибирской язвы?

— Так почти все и занимаются… У нас самая серьезная научная база была по этим патогенам; американцы, как Союз рухнул, сразу к разработкам потянулись…

— Да-да, я помню. Так есть работающие сейчас лаборатории? В том смысле — исследования в них до сих пор ведутся?

— Ну в них или в других, но ведутся, конечно. И по этим, и по другим патогенам. — Раиса Викторовна говорила спокойно, обстоятельно, словно вела семинар у студентов. Алексей давно понял, что к нему пожилая ученая относится скорее как к воспитаннику, чем к коллеге.

— А есть те, кто, по слухам, занимается ими как биоагентами…

Последовала долгая пауза.

— Алексей Максимович, вы зачем об этом в ночи спрашиваете-то?

Долин прикинул, что можно сказать, а за что Аннет ему голову откусит. Раиса Викторовна усмехнулась, не дождавшись ответа, проговорила:

— Ну вот смотрите, Алексей Максимович… Я не бабка на завалинке, я сплетни и слухи не собираю. Поэтому могу говорить только о тех лабораториях, в которых такие разработки точно идут. Сразу после распада СССР в США начала функционировать известная вам программа Нанна-Лугара, «Совместное уменьшение угрозы»[4]

. Официально, как вы знаете, американцы обязались оказывать специалистам в бывших союзных республиках помощь в утилизации оружия массового поражения. Под этим соусом они активно внедрялись не только в аппараты управления наших лабораторий, но и получили доступ ко всем разработкам. А вам прекрасно известно, что в Советском Союзе, как и в ряде других стран, проводились исследования в области биологического и бактериологического оружия. Программа Нанна-Лугара была нацелена на ядерное оружие, об этом говорилось довольно часто. Но не только на него, и об этом говорилось только в очень узких кругах. Фактически, программа установила американский контроль над биоарсеналами в СНГ: в Украине более 25 биолабораторий, в Грузии печально известен центр Лугара, пациенты которого после «лечения» умирали, такие лаборатории есть в Таджикистане, Армении, Азербайджане, Молдавии, Казахстане. Армения озвучила свое намерение обеспечить российским специалистам доступ в американские лаборатории на территории республики. Но обещать не значит жениться, верно?

Долин молчал. Выходило, что неизвестный биоагент мог исчезнуть из любой из этих лабораторий. Раиса Викторовна помолчала.

— Понимаете, Алексей Максимович, все эти исследования идут под флагом демилитаризации, но, скажите, зачем Центру Лугара, расположенному в нескольких километрах от Тбилиси, оборудование для распыления патогенов? Зачем сотрудникам украинского Научно-технологического центра дипломатический иммунитет? Все эти истории всегда дурно пахнут…

— И насколько часто случаются утечки?

— Да постоянно. Как вскрыли центр Лугара? В Краснодаре и Абхазии была вспышка конго-крымской лихорадки[5]. На Украине были вспышки холеры и гепатита А… Что-то такое происходит постоянно, Алексей Максимович.

— А вы не слышали, в последние несколько месяцев были какие-то ЧП?

Римма Викторовна вздохнула: