В суете прошлых дней

Оказывается, телефон у Зотова всё это время был выключен. Он дождался включения экрана, после чего набрал номер. Я стояла рядом с ним, и от нетерпения переминалась с ноги на ногу. И то и дело выглядывала из-за кустарника, наблюдая за тем, что происходит. Сомнений больше не было, все пляски полиции происходили вокруг его автомобиля.

– Ты можешь мне объяснить, что происходит? – услышала я его напряжённый вопрос. Обернулась и поняла, что говорит он это в трубку. И напряжённо всматривается вдаль. Не знаю, что ему ответили, но он взглянул на меня и отошёл на несколько шагов. Слушал собеседника. А я с тем же напряжением наблюдала за ним. Смотрела на его каменную спину и высоко вскинутую голову. Из-за того, что Павел стоял ко мне спиной и, явно, намеренно понизил голос, я почти не разбирала его слов. Только в какой-то момент услышала, как он с заметной издёвкой, проговорил:

– Ты, дорогая, очень детально подошла к вопросу развода. Можно было бы обойтись без обысков моей машины. Что ты там найти пытаешься, мне интересно? Ах, алименты. Что ж, обсудим и этот вопрос.

Когда он вернулся ко мне, выглядел раздосадованным.

– Что? – спросила я.

– Родственник всё-таки пожаловал. В гости, – сказал он. После чего выглянул из-за кустарника, понаблюдал за происходящим на стоянке. – Но я не удивлен, Гришкин почерк узнаю за версту.

– Чего он хочет?

– Встретиться он со мной хочет. Горит желанием и передает, что ждет встречи. Пока в моей машине не нашли чего-нибудь, что находить не стоит.

– Паша, это же полиция, – зашипела я на него. – Зачем им что-то делать для твоего родственника? Они что, ему что-то должны?

– Кто знает. Может, и здесь нашел того, кто ему должен, – хмыкнул Павел. Потом посмотрел на меня в задумчивости и сказал: – Юля, тебе надо уехать.

Я в изумлении уставилась на него.

– Что?

А Павел кивнул и повторил с нажимом:

– Тебе надо уехать, побыть где-нибудь. Я позвоню тебе.

Я в отчаянии замотала головой.

– Нет. Я никуда не поеду. Ты с ума сошел? Я с тобой останусь!

Он вдруг схватил меня за подбородок, крепко его сжал. И проговорил:

– Нет, ты поедешь. Но только не домой. Туда, где люди.

– Какие, к чертям, люди, Паша? – выдохнула я. Получилось отчаянно.

– Всё будет хорошо, – сказал он, и даже губы в улыбке раздвинул. Но взгляд был серьёзный, и в какой-то момент он будто сдался и быстро заговорил: – Мне нужно всё решить самому. Ничего со мной не случится, убивать меня никто не собирается.

– Ты, правда, так думаешь?

– Им это не выгодно, поверь. На данный момент, не выгодно. Но неприятностей они мне могут организовать на долгие годы. И я как-то не хочу эти годы провести в тюрьме. А от Гришки можно ожидать чего угодно.

– Он что, всемогущий? – разозлилась я.

– Нет. Он психованный идиот со связями в правоохранительных органах. И что уж таить, мы с ним всегда друг друга недолюбливали.

– И ты собираешься идти и о чём-то с ним разговаривать?

– У меня нет выбора. Обычная схема. Они обыскивают мою машину, что-то находят, объявляют меня в розыск. Не пройдет и часа, как мой паспорт будет во всех розыскных базах. То есть, до Москвы я не доеду. И что, прикажешь, прятаться по городу, как крыса? Чтобы меня гоняли? И сколько это будет длиться?

– Сумасшествие какое-то! – пожаловалась я в полном расстройстве.

Павел продолжал удерживать мой подбородок двумя пальцами, смотрел в глаза, потом вдруг наклонился, прижался лбом к моему лбу ненадолго.

– Пожалуйста. Юль, пожалуйста. Я не хочу ещё волноваться и за тебя. Я хочу, чтобы ты сейчас уехала. Я хочу, чтобы ты занялась своими проблемами. У тебя дочка. Ты слышишь? И мои проблемы тебе не нужны.

Мои глаза сами собой наполнились слезами.

– Паш, мы что-нибудь придумаем. Давай вместе уедем… поедем в Борск.

Он тут же с готовностью кивнул.

– Поезжай. Поезжай в Борск. Сейчас. Купи билет на автобус и поезжай. – Он быстро поцеловал меня в губы, затем развернул и подтолкнул в спину. – Иди.

Я на автомате сделала несколько шагов, затем обернулась. Посмотрела на него. А он повторил:

– Я тебе позвоню. Сразу, как смогу. – И добавил более настойчиво: – Юля, иди.

Я пошла. Сердце колотилось, кровь в ушах шумела, я даже не понимала, куда иду. Просто шла вперед. А когда обернулась в следующий раз, Павла за моей спиной уже не было. И у меня от ужаса вырвался нервный всхлип. Я принялась оглядываться, но его нигде не было. А вернуться и снова приблизиться к стоянке, чтобы посмотреть, я не осмелилась. Он же сказал: уходи.

Я шла и ругала себя. Зачем ушла? Как могла уйти? Какая из меня любящая женщина, если я его бросила. И только когда я пересекла две дороги по пешеходному переходу, до меня вдруг дошло, что папка с бумагами так и осталась у меня. За поясом брюк, так и скребет мне живот пластиковыми углами. В панике я прижала руку к животу, тут же потянуло подозрительно оглядеться по сторонам. Что я и сделала. Люди спешили мимо меня, как мне показалось, никто на меня не косился и с преступным умыслом не присматривался.