В суете прошлых дней

– Но к нему ты сунуться побоялся, да? – ухмыльнулся Павел. – Конечно, кто ты, а кто он. Человек, с собственной службой охраны и кгбэшным прошлым. Ты решил подождать, пока он передаст мне бумаги. А ты говоришь, Гриня, – Павел вздохнул напоказ. – Трусоват ты всё-таки.

– Заткнись!

– А что, смелый? Настолько смелый, что приехал со мной один на один переговорить? Ну, почти один на один, – усмехнулся Павел, окинув взглядом присутствующих. И поинтересовался: – Ты воевать со мной ехал, Гриша? Или убивать меня?

Ковалёв голову поднял, и они с Павлом друг на друга уставились. Тяжело и сурово. И именно от этих взглядов мне стало всерьез не по себе. Я неосознанно вцепилась пальцами в ворот Пашиной футболки у него на шее.

Ковалёв молчал, и все молчали. Даже Татьяна молчала, и смотрела куда-то в сторону. Всем как будто было неприятно и тревожно от происходящего, но никто от планов и действий не отступался. А Павел вдруг подался вперед через стол.

– Гриша, ты на меня посмотри и скажи. Ты убивать меня приехал?

Татьяна толкнула Зотова в плечо, заставляя вернуться на место. Мне показалось, что она испугалась его выпада. Или той реакции, которая должна была за этим последовать. Я тоже, кстати, испугалась, но застыла, как изваяние.

Павел вернулся на своё место, откинулся на спинку скамейки. Сидел и усмехался. А Григорий Григорьевич вдруг на сестру посмотрел, разглядывал ту с задумчивостью. После чего с пьяной печалью в голосе, проговорил:

– Дружба – это такое дело, Паша. Нестабильное. Сначала друзья, потом родственники, а потом всё в один момент заканчивается.

– Окстись, Гриня. Мы с тобой никогда друзьями не были, – выдал Павел с заметным презрением.

Это заявление Ковалева задело, я видела, как он дёрнулся. И тут же выпрямился, набычился, а на Павла взглянул едва ли не с ненавистью.

– Ещё бы, ты меня другом не считал. Мы всегда были людьми не того сорта рядом с твоей семьей. Ты даже когда на Таньке женился, также себя вел. Сука высокородная. Дед твой такой же был. Вот только где твоя семья? Кто тебе поможет теперь? Времена неприкасаемых Зотовых прошли.

Павел с пониманием покивал.

– Времена прошли, и ты решил, что можешь мои деньги поделить?

– Это не твои деньги. Это деньги общие. Общие, понимаешь? Которые дядя Глеб у нас же и украл. У компании, у моего отца. Украл и припрятал, как крыса. Подальше заныкал. – Ковалёв делал странные, суетливые движения руками. И говорил так быстро и так эмоционально, что я видела, как разлетается слюна из его рта.

– Ты занял моё место в компании. Тебе мало?

– Место? А что мне твоё место, Паша? И оно не твоё, нет! – Григорий Григорьевич с места привстал и принялся водить руками прямо у Павла перед носом. Тот не пошевелился. – Ты за что сейчас борешься? – спросил его Ковалев. Наконец, снова опустил свой зад на скамейку. – Ты же первый сбежал. Ты побрезговал, как сказал. А знаешь, что я думаю? Что ты попросту не потянул!

– Ты можешь думать, что хочешь.

– Без деда ты никто. Куда тебе справиться с металлургическим производством? – продолжал бахвалиться Григорий Григорьевич.

– Ты высказался? – поинтересовался Зотов. – Полегчало?

– Плевал я на тебя, слышал? Плевал. Деньги мне отдай.

– Иначе что?

– Иначе я тебя здесь голыми руками разорву! – Эта угроза была высказана в такой степени злости и возмущения, что даже угрозой не прозвучала. Мне хоть и не было смешно, от всей ситуации в целом смешно не было, а вот Павел не побоялся и рассмеялся своему бывшему шурину в лицо.

– Кишка у тебя тонка, Гриша.

– Паша, давай договоримся по-хорошему, – подал голос один из мужчин за столом.

Зотов на него посмотрел. Поинтересовался:

– Это как?

– Поделим всё поровну.

Павел якобы в удивлении вздёрнул брови.

– С кем? И с тобой, что ли? Толя, а ты к моим деньгам какое отношение имеешь, стесняюсь спросить?

– Самое прямое. Ты же понимаешь, что ты просто так не уйдешь.

– Очень интересно. Всё-таки убивать будете?

У меня от последних фраз всё внутри заледенело. Я в напряжении вслушивалась в каждое слово.

– А зачем тебя убивать? Это даже не так интересно. Видел, что сегодня было? Пара звонков нужным людям, и ты уедешь туда, где деньги тебе совсем не пригодятся.

Зотов хмыкнул. Качнул головой.

– Вот это уже угроза.

– Поверь, там, где ты окажешься, деньги совсем не радуют.

– Глупости, – неожиданно для самой себя фыркнула я. И на меня все посмотрели, даже Зотов. – За такие деньги, что на тех счетах, можно поиграть в казаков-разбойников. Это будет даже забавно.

Татьяна откровенно поморщилась при взгляде на меня.

– Ты уж помолчи, – проговорила она пренебрежительно. – Ты хоть слово понимаешь из того, что слышишь?

Я уперла руку в бок, взглянула на неё с вызовом.